Неточные совпадения
Эти размышления позволяли Климу думать о Макарове
с презрительной усмешкой, он скоро уснул, а проснулся, чувствуя себя другим человеком, как будто вырос за ночь и выросло в нем ощущение своей значительности, уважения и доверия к себе. Что-то веселое бродило в нем, даже хотелось петь, а весеннее солнце смотрело в окно его комнаты как будто благосклонней, чем вчера. Он все-таки предпочел скрыть от всех новое свое
настроение, вел себя сдержанно, как всегда, и думал о белошвейке уже ласково, благодарно.
— И пьет. Вообще тут многие живут в тревожном
настроении, перелом души! — продолжал Дмитрий все
с радостью. — А я, кажется, стал похож на Дронова: хочу все знать и ничего не успеваю. И естественник, и филолог…
То, что, исходя от других людей, совпадало
с его основным
настроением и легко усваивалось памятью его, казалось ему более надежным, чем эти бродячие, вдруг вспыхивающие мысли, в них было нечто опасное, они как бы грозили оторвать и увлечь в сторону от запаса уже прочно усвоенных мнений.
Его несколько тревожила сложность
настроения, возбуждаемого девушкой сегодня и не согласного
с тем, что он испытал вчера. Вчера — и даже час тому назад — у него не было сознания зависимости от нее и не было каких-то неясных надежд. Особенно смущали именно эти надежды. Конечно, Лидия будет его женою, конечно, ее любовь не может быть похожа на истерические судороги Нехаевой, в этом он был уверен. Но, кроме этого, в нем бродили еще какие-то неопределимые словами ожидания, желания, запросы.
Она не укрощалась, хотя сердитые огоньки в ее глазах сверкали как будто уже менее часто. И расспрашивала она не так назойливо, но у нее возникло новое
настроение. Оно обнаружилось как-то сразу. Среди ночи она, вскочив
с постели, подбежала к окну, раскрыла его и, полуголая, села на подоконник.
Игрушки и машины, колокола и экипажи, работы ювелиров и рояли, цветистый казанский сафьян, такой ласковый на ощупь, горы сахара, огромные кучи пеньковых веревок и просмоленных канатов, часовня, построенная из стеариновых свеч, изумительной красоты меха Сорокоумовского и железо
с Урала, кладки ароматного мыла, отлично дубленные кожи, изделия из щетины — пред этими грудами неисчислимых богатств собирались небольшие группы людей и, глядя на грандиозный труд своей родины, несколько смущали Самгина, охлаждая молчанием своим его повышенное
настроение.
Отказаться от встреч
с Иноковым Клим не решался, потому что этот мало приятный парень, так же как брат Дмитрий, много знал и мог толково рассказать о кустарных промыслах, рыбоводстве, химической промышленности, судоходном деле. Это было полезно Самгину, но речи Инокова всегда несколько понижали его благодушное и умиленное
настроение.
Клим впервые видел Инокова в таком
настроении и, заинтересованный этим, пошел
с ним в зал, где читали лекции, доклады и Главач отлично играл на органе.
— Могу я узнать — чем вызван обыск? — спросил Самгин и по тону вопроса понял, что героическое
настроение,
с которым он шел сюда, уже исчезло.
Он ушел от Прейса, скрыв свое
настроение под личиной глубокой задумчивости человека, который только что ознакомился
с мудростью, неведомой ему до этого дня во всей ее широте и глубине. Прейс очень дружески предложил...
Сомова говорила о будущем в тоне мальчишки, который любит кулачный бой и совершенно уверен, что в следующее воскресенье будут драться.
С этим приходилось мириться, это
настроение принимало характер эпидемии, и Клим иногда чувствовал, что постепенно, помимо воли своей, тоже заражается предчувствием неизбежности столкновения каких-то сил.
«Ведь не затеяла же она новый роман», — размышлял он, наблюдая за Варварой, чувствуя, что ее
настроение все более тревожит его, и уже пытаясь представить, какие неудобства для него повлечет за собой разрыв
с нею.
Через несколько дней, прожитых в
настроении мутном и раздражительном, Самгин тоже поехал в Калужскую губернию,
с неделю катался по проселочным дорогам, среди полей и лесов, побывал в сонных городках, физически устал и успокоился.
Самгин видел, что большинство людей стоит и сидит молча, они смотрят на кричащих угрюмо или уныло и почти у всех лица измяты, как будто люди эти давно страдают бессонницей. Все, что слышал Самгин, уже несколько поколебало его
настроение. Он
с досадой подумал: зачем Туробоев направил его сюда? Благообразный старик говорил...
— Меньше часа они воевали и так же —
с треском, воем — исчезли, оставив вокзал изуродованным, как еврейский дом после погрома. Один бородач — красавец! — воткнул на штык фуражку начальника станции и встал на задней площадке вагона эдаким монументом! Великолепная фигура! Свирепо настроена солдатня. В таком
настроении — Петербург разгромить можно. Вот бы Девятого-то января пустить туда эдаких, — закончил он и снова распустился в кресле, обмяк, улыбаясь.
Он вспомнил мощное движение массы рабочих
с Выборгской стороны Петербурга, бархатистый гул ее говора, торжественное
настроение. Стало надсадно и безнадежно скучно слушать нестройный вой союзников.
В ответ на этот плачевный крик Самгин пожал плечами, глядя вслед потемневшей, как все люди в этот час, фигуре бывшего агента полиции. Неприятная сценка
с Митрофановым, скользнув по
настроению, не поколебала его. Холодный сумрак быстро разгонял людей, они шли во все стороны, наполняя воздух шумом своих голосов, и по веселым голосам ясно было: люди довольны тем, что исполнили свой долг.
Эта философия казалась Климу очень туманной, косноязычной, неприятной. Но и в ней было что-то, совпадающее
с его
настроением. Он слушал Кумова молча, лишь изредка ставя краткие вопросы, и еще более раздражался, убеждаясь, что слова этого развинченного человека чем-то совпадают
с его мыслями. Это было почти унизительно.
— Да, — сказал Клим, нетерпеливо тряхнув головою, и
с досадой подумал о людях, которые полагают, что он должен помнить все глупости, сказанные ими.
Настроение его становилось все хуже; думая о своем, он невнимательно слушал спокойную, мерную речь Макарова.
Ушел он в
настроении, не совсем понятном ему: эта беседа взволновала его гораздо более, чем все другие беседы
с Мариной; сегодня она дала ему право считать себя обиженным ею, но обиды он не чувствовал.
— Меня? Разве я за
настроения моего поверенного ответственна? Я говорю в твоих интересах. И — вот что, — сказала она, натягивая перчатку на пальцы левой руки, — ты возьми-ка себе Мишку, он тебе и комнаты приберет и книги будет в порядке держать, — не хочешь обедать
с Валентином — обед подаст. Да заставил бы его и бумаги переписывать, — почерк у него — хороший. А мальчишка он — скромный, мечтатель только.
— Можно, да — не надо, — сказала она удивительно просто и этим вызвала у него лирическое
настроение, —
с этим
настроением он и слушал ее.
Прошло более недели, раньше чем Захарий позвонил ему по телефону, приглашая в магазин. Самгин одел новый фланелевый костюм и пошел к Марине
с тем сосредоточенным
настроением,
с каким направлялся в суд на сложно запутанный процесс. В магазине ему конфузливо и дружески улыбнулся Захарий, вызвав неприятное подозрение...
Настроение Самгина становилось тягостным.
С матерью было скучно, неловко и являлось чувство, похожее на стыд за эту скуку. В двери из сада появился высокий человек в светлом костюме и, размахивая панамой, заговорил грубоватым басом...
Самгину подумалось, что настал момент, когда можно бы заговорить
с Бердниковым о Марине, но мешал Попов, — в его
настроении было что-то напряженное, подстерегающее, можно было думать, что он намерен затеять какой-то деловой разговор, а Бердников не хочет этого, потому и говорит так много, почти непрерывно. Вот Попов угрюмо пробормотал что-то о безответственности, — толстый человек погладил ладонями бескостное лицо свое и заговорил более звонко, даже как бы ехидно...
— Вероятно, на моем
настроении сказывается усталость, я —
с дороги.
В
настроении такой досады он поехал домой, рассказав по дороге Дронову анекдот
с Фелицатой.
Клим Иванович щелкнул пальцами, ощущая, что вместе
с Дроновым исчезло все, что держало в напряжении самообороны. Являлось иное
настроение, оно не искало слов, слова являлись очень легко и самовольно, хотя беспорядочно.
Его маленькая речь, сказанная спокойно и пренебрежительно, охладила
настроение, а Ногайцев
с радостью, в которой Самгин всегда слышал фальшивые ноты, — заявил...
Клим Иванович чувствовал себя так, точно где-то внутри его прорвался нарыв, который мешал ему дышать легко.
С этим
настроением легкости, смелости он вышел из Государственной думы, и через несколько дней, в этом же
настроении, он говорил в гостиной известного адвоката...
— Спасибо, — тихонько откликнулся Самгин, крайне удивленный фразой поручика о жизни, — фраза эта не совпадала
с профессией героя, его
настроением, внешностью, своей неожиданностью она вызывала такое впечатление, как будто удар в медь колокола дал деревянный звук.
Неточные совпадения
— Ну что за охота спать! — сказал Степан Аркадьич, после выпитых за ужином нескольких стаканов вина пришедший в свое самое милое и поэтическое
настроение. — Смотри, Кити, — говорил он, указывая на поднимавшуюся из-за лип луну, — что за прелесть! Весловский, вот когда серенаду. Ты знаешь, у него славный голос, мы
с ним спелись дорогой. Он привез
с собою прекрасные романсы, новые два.
С Варварой Андреевной бы спеть.
И все эти соображения о значении Славянского элемента во всемирной истории показались ему так ничтожны в сравнении
с тем, что делалось в его душе, что он мгновенно забыл всё это и перенесся в то самое
настроение, в котором был нынче утром.
Кроме того, во время родов жены
с ним случилось необыкновенное для него событие. Он, неверующий, стал молиться и в ту минуту, как молился, верил. Но прошла эта минута, и он не мог дать этому тогдашнему
настроению никакого места в своей жизни.
Он не мог признать, что он тогда знал правду, а теперь ошибается, потому что, как только он начинал думать спокойно об этом, всё распадалось вдребезги; не мог и признать того, что он тогда ошибался, потому что дорожил тогдашним душевным
настроением, а признавая его данью слабости, он бы осквернял те минуты. Он был в мучительном разладе
с самим собою и напрягал все душевные силы, чтобы выйти из него.
Одно — вне ее присутствия,
с доктором, курившим одну толстую папироску за другою и тушившим их о край полной пепельницы,
с Долли и
с князем, где шла речь об обеде, о политике, о болезни Марьи Петровны и где Левин вдруг на минуту совершенно забывал, что происходило, и чувствовал себя точно проснувшимся, и другое
настроение — в ее присутствии, у ее изголовья, где сердце хотело разорваться и всё не разрывалось от сострадания, и он не переставая молился Богу.