Неточные совпадения
Ответ матери
был неясен, ворчлив.
— Ну, что твой стрелок? — спросил Варавка. Выслушав
ответ Клима, он недоверчиво осмотрел его, налил полный фужер вина, благочестиво
выпил половину, облизал свою мясную губу и заговорил, откинувшись на спинку стула, пристукивая пальцем по краю стола...
— Мысль о вредном влиянии науки на нравы — старенькая и дряхлая мысль. В последний раз она весьма умело
была изложена Руссо в 1750 году, в его
ответе Академии Дижона. Ваш Толстой, наверное, вычитал ее из «Discours» Жан-Жака. Да и какой вы толстовец, Туробоев? Вы просто — капризник.
— На все вопросы, Самгин,
есть только два
ответа: да и нет. Вы, кажется, хотите придумать третий? Это — желание большинства людей, но до сего дня никому еще не удавалось осуществить его.
Все такие речи
были более или менее знакомы и привычны; они не пугали, не раздражали, а в
ответах Прейса
было даже нечто утешительное.
Это прозвучало так обиженно, как будто
было сказано не ею. Она ушла, оставив его в пустой, неприбранной комнате, в тишине, почти не нарушаемой робким шорохом дождя. Внезапное решение Лидии уехать, а особенно ее испуг в
ответ на вопрос о женитьбе так обескуражили Клима, что он даже не сразу обиделся. И лишь посидев минуту-две в состоянии подавленности, сорвал очки с носа и, до боли крепко пощипывая усы, начал шагать по комнате, возмущенно соображая...
— Фу! Это — эпидемия какая-то! А знаешь, Лидия увлекается философией, религией и вообще… Где Иноков? — спросила она, но тотчас же, не ожидая
ответа, затараторила: — Почему не
пьешь чай? Я страшно обрадовалась самовару. Впрочем, у одного эмигранта в Швейцарии
есть самовар…
— Да? — спросил Самгин; определенность
ответа была неприятна ему и мешала выразить назревающие большие мысли.
Раздражаемый ею, он, должно
быть, отвечал невпопад, он видел это по улыбкам молодежи и по тому, что кто-то из солидных людей стал бестактно подсказывать ему
ответы, точно добросердечный учитель ученику на экзамене.
В
ответ на этот плачевный крик Самгин пожал плечами, глядя вслед потемневшей, как все люди в этот час, фигуре бывшего агента полиции. Неприятная сценка с Митрофановым, скользнув по настроению, не поколебала его. Холодный сумрак быстро разгонял людей, они шли во все стороны, наполняя воздух шумом своих голосов, и по веселым голосам ясно
было: люди довольны тем, что исполнили свой долг.
Когда назойливый стук в дверь разбудил Самгина, черные шарики все еще мелькали в глазах его, комнату наполнял холодный, невыносимо яркий свет зимнего дня, — света
было так много, что он как будто расширил окно и раздвинул стены. Накинув одеяло на плечи, Самгин открыл дверь и, в
ответ на приветствие Дуняши, сказал...
— А если я не хочу
быть самим собой? — спросил Безбедов и получил в
ответ два сухих слова...
У него неожиданно возник — точно подкрался откуда-то из темного уголка мозга — вопрос: чего хотела Марина, крикнув ему: «Ох, да иди, что ли!» Хотела она, чтобы он ушел, или — чтоб остался с нею? Прямого
ответа на этот вопрос он не искал, понимая, что, если Марина захочет, — она заставит
быть ее любовником. Завтра же заставит. И тут он снова унизительно видел себя рядом с нею пред зеркалом.
Найти
ответ на вопрос этот не хватило времени, — нужно
было определить: где теперь Марина? Он высчитал, что Марина уже третьи сутки в Париже, и начал укладывать вещи в чемодан.
Его слушали очень внимательно, многие головы одобрительно склонялись, слышны
были краткие, негромкие междометия, чувствовалось, что в
ответ на его дружеские улыбки люди тоже улыбаются, а один депутат, совершенно лысый, двигал серыми ушами, точно заяц.
— Поругались с Бердниковым? — тоном старого знакомого спросил он, усаживаясь в кресла, и, не ожидая
ответа, заговорил, как бы извиняясь: — Вышло так, как будто я вас подвел. Но у меня дурацкое положение
было: не познакомить вас с бандитом этим я — не мог, да притом, оказывается, он уже
был у вас, чертов кум…
На улице
было солнечно и холодно, лужи, оттаяв за день, снова покрывались ледком, хлопотал ветер, загоняя в воду перья куриц, осенние кожаные листья, кожуру лука, дергал пальто Самгина, раздувал его тревогу… И, точно в
ответ на каждый толчок ветра, являлся вопрос...
Ел Тагильский не торопясь, и насыщение не мешало ему говорить. Глядя в тарелку, ловко обнажая вилкой и ножом кости цыпленка, он спросил: известен ли Самгину размер состояния Марины? И на отрицательный
ответ сообщил: деньгами и в стойких акциях около четырехсот тысяч, землею на Урале и за Волгой в Нижегородской губернии, вероятно, вдвое больше.
— Дай
ответ послушать, Григорий Иваныч! — мягко попросил Осип. — Так как же, кто
будет человек в пределе жизни своей?
Искать
ответа не
было времени. За спиною Самгина, в углу комнаты, шептали...