Неточные совпадения
Туробоев, холодненький, чистенький и вежливый, тоже смотрел на Клима, прищуривая темные, неласковые глаза, — смотрел вызывающе. Его слишком красивое лицо особенно сердито морщилось, когда Клим подходил к Лидии, но девочка разговаривала с Климом небрежно, торопливо, притопывая ногами и глядя в
ту сторону, где Игорь. Она все более плотно срасталась с Туробоевым, ходили они взявшись за руки; Климу казалось, что, даже увлекаясь игрою, они играют друг для друга, не видя, не чувствуя никого больше.
— Меня беспокоит Лидия, — говорила она, шагая нога в ногу с сыном. — Это девочка ненормальная, с тяжелой наследственностью со
стороны матери. Вспомни ее историю с Туробоевым. Конечно, это детское, но… И у меня с нею не
те отношения, каких я желала бы.
То, что, исходя от других людей, совпадало с его основным настроением и легко усваивалось памятью его, казалось ему более надежным, чем эти бродячие, вдруг вспыхивающие мысли, в них было нечто опасное, они как бы грозили оторвать и увлечь в
сторону от запаса уже прочно усвоенных мнений.
— Знакома я с ним шесть лет, живу второй год, но вижу редко, потому что он все прыгает во все
стороны от меня. Влетит, как шмель, покружится, пожужжит немножко и вдруг: «Люба, завтра я в Херсон еду». Merci, monsieur. Mais — pourquoi? [Благодарю вас. Но — зачем? (франц.)] Милые мои, — ужасно нелепо и даже горестно в нашей деревне по-французски говорить, а — хочется! Вероятно, для углубления нелепости хочется, а может, для
того, чтоб напомнить себе о другом, о другой жизни.
«Но эти слова говорят лишь о
том, что я умею не выдавать себя. Однако роль внимательного слушателя и наблюдателя откуда-то со
стороны, из-за угла, уже не достойна меня. Мне пора быть более активным. Если я осторожно начну ощипывать с людей павлиньи перья, это будет очень полезно для них. Да. В каком-то псалме сказано: «ложь во спасение». Возможно, но — изредка и — «во спасение», а не для игры друг с другом».
Он видел, что общий строй ее мысли сроден «кутузовщине», и в
то же время все, что говорила она, казалось ему словами чужого человека, наблюдающего явления жизни издалека, со
стороны.
А когда все это неистовое притихло, во двор вошел щеголеватый помощник полицейского пристава, сопровождаемый бритым человеком в темных очках, вошел, спросил у Клима документы, передал их в руку человека в очках,
тот посмотрел на бумаги и, кивнув головой в
сторону ворот, сухо сказал...
Из плотной стены людей по
ту сторону улицы, из-за толстого крупа лошади тяжело вылез звонарь с выставки и в три шага достиг середины мостовой. К нему тотчас же подбежали двое, вскрикивая испуганно и смешно...
— Пустяки, милейший, сущие пустяки, — громко сказал он, заставив губернатора Баранова строго посмотреть в его
сторону. Все приличные люди тоже обратили на него внимание. Посмотрел и царь все с
той же виноватой улыбкой, а Воронцов-Дашков все еще дергал его за рукав, возмущая этим Клима.
— Интересно, что сделает ваше поколение, разочарованное в человеке? Человек-герой, видимо, антипатичен вам или пугает вас, хотя историю вы мыслите все-таки как работу Августа Бебеля и подобных ему. Мне кажется, что вы более индивидуалисты, чем народники, и что массы выдвигаете вы вперед для
того, чтоб самим остаться в
стороне. Среди вашего брата не чувствуется человек, который сходил бы с ума от любви к народу, от страха за его судьбу, как сходит с ума Глеб Успенский.
Дронов всегда говорил о людях с кривой усмешечкой, посматривая в
сторону и как бы видя там образы других людей, в сравнении с которыми
тот, о ком он рассказывал, — негодяй.
Климу показалось, что Прейс взглянул в его
сторону неодобрительно и что вообще в этой комнате Прейс ведет себя более барственно, чем в
той, аскетической.
Кутузов толкнул Клима плечом в дверь, открытую горничной, и, взглянув в
ту сторону, откуда пришел, похлопал горничную по плечу...
Говорил он гибким, внушительным баском, и было ясно, что он в совершенстве постиг секрет: сколько слов требует
та или иная фраза для
того, чтоб прозвучать уничтожающе в
сторону обвинителя, человека с лицом блудного сына, только что прощенного отцом своим.
Варвара указала глазами на крышу флигеля; там, над покрасневшей в лучах заката трубою, едва заметно курчавились какие-то серебряные струйки. Самгин сердился на себя за
то, что не умеет отвлечь внимание в
сторону от этой дурацкой трубы. И — не следовало спрашивать о матери. Он вообще был недоволен собою, не узнавал себя и даже как бы не верил себе. Мог ли он несколько месяцев
тому назад представить, что для него окажется возможным и приятным такое чувство к Варваре, которое он испытывает сейчас?
Он усмехался, слушая наивные восторги, и опасливо смотрел через очки вниз. Спуск был извилист, крут, спускались на тормозах, колеса отвратительно скрежетали по щебню. Иногда серая лента дороги изгибалась почти под прямым углом; чернобородый кучер туго натягивал вожжи, экипаж наклонялся в
сторону обрыва, усеянного острыми зубами каких-то необыкновенных камней. Это нервировало, и Самгин несколько раз пожалел о
том, что сегодня Варвара разговорчива.
«Напрасно, голубица моя, сокрушаетесь, — писал Кутузов, — не в
ту сторону вы беспокоитесь».
«Опыт этого химика поставлен дерзко, но обречен на неудачу, потому что закон химического сродства даже и полиция не может обойти. Если же совершится чудо и жандармерия, инфантерия, кавалерия встанут на
сторону эксплуатируемых против эксплуататоров,
то — чего же лучше? Но чудес не бывает ни туда, ни сюда, ошибки же возможны во все
стороны».
Чтоб избежать встречи с Поярковым, который снова согнулся и смотрел в пол, Самгин тоже осторожно вышел в переднюю, на крыльцо. Дьякон стоял на
той стороне улицы, прижавшись плечом к столбу фонаря, читая какую-то бумажку, подняв ее к огню; ладонью другой руки он прикрывал глаза. На голове его была необыкновенная фуражка, Самгин вспомнил, что в таких художники изображали чиновников Гоголя.
На прямые его вопросы она отвечала уклончиво, шуточками, а чаще вопросами же, ловко и незаметно отводя мальчика в
сторону от
того, что ему еще рано знать. Ласкала — редко и тоже как-то бережно, пожалуй — скупо.
— Ни
то, ни другое. Поп не любит социалистов. Впрочем, и социалисты как будто держатся в
стороне от этой игры.
— Да, — ответил Клим, вдруг ощутив голод и слабость. В темноватой столовой, с одним окном, смотревшим в кирпичную стену, на большом столе буйно кипел самовар, стояли тарелки с хлебом, колбасой, сыром, у стены мрачно возвышался тяжелый буфет, напоминавший чем-то гранитный памятник над могилою богатого купца. Самгин ел и думал, что, хотя квартира эта в пятом этаже, а вызывает впечатление подвала. Угрюмые люди в ней, конечно, из числа
тех, с которыми история не считается, отбросила их в
сторону.
— Перестань, — сказал Самгин и снова попробовал отвести Ивана в
сторону от этой
темы: — Это не ты застрелил его?
В ответ на этот плачевный крик Самгин пожал плечами, глядя вслед потемневшей, как все люди в этот час, фигуре бывшего агента полиции. Неприятная сценка с Митрофановым, скользнув по настроению, не поколебала его. Холодный сумрак быстро разгонял людей, они шли во все
стороны, наполняя воздух шумом своих голосов, и по веселым голосам ясно было: люди довольны
тем, что исполнили свой долг.
Человек молча посторонился и дважды громко свистнул в пальцы. Над баррикадой воздух был красноват и струился, как марево, — ноздри щекотал запах дыма. По
ту сторону баррикады, перед небольшим костром, сидел на ящике товарищ Яков и отчетливо говорил...
Лаврушка и человек с бородкой ушли. Темнело. По
ту сторону баррикады возились люди; знакомый угрюмый голос водопроводчика проговорил...
Дни и ночи по улице, по крышам рыкал не сильный, но неотвязный ветер и воздвигал между домами и людьми стены отчуждения; стены были невидимы, но чувствовались в
том, как молчаливы стали обыватели, как подозрительно и сумрачно осматривали друг друга и как быстро, при встречах, отскакивали в разные
стороны.
Не устояв на ногах, Самгин спрыгнул в узкий коридор между вагонами и попал в толпу рабочих, — они тоже, прыгая с паровоза и тендера, толкали Самгина, а на
той стороне паровоза кричал жандарм, кричали молодые голоса...
Одинаковые экипажи катятся по всем направлениям, и легко представить, что это один и
тот же экипаж суется во все
стороны в поисках выхода с тесной, маленькой площади, засоренной мелкими фигурками людей.
— Вы отдаете себе отчет в
том, что говорите? — спросил Тагильский. Безбедов, оторвав рукав, взмахнул им в
сторону Тагильского и стал совать рукав под мышку себе.
— Я — не верю вам, не могу верить, — почти закричал Самгин, с отвращением глядя в поднятое к нему мохнатое, дрожащее лицо. Мельком взглянул в
сторону Тагильского, —
тот стоял, наклонив голову, облако дыма стояло над нею, его лица не видно было.
Но это его настроение держалось недолго. Елена оказалась женщиной во всех отношениях более интересной, чем он предполагал. Искусная в технике любви, она легко возбуждала его чувственность, заставляя его переживать сладчайшие судороги не испытанной им силы, а он был в
том возрасте, когда мужчина уже нуждается в подстрекательстве со
стороны партнерши и благодарен женщине за ее инициативу.
— Московские события пятого года я хорошо знаю, но у меня по этому поводу есть свое мнение, и — будучи высказано мною сейчас, — оно отвело бы нас далеко в
сторону от избранной мною
темы.
Клим Иванович был доволен
тем, что очутился в
стороне от этих людей, от их мелких забот и малограмотных споров.
— Это — неизвестно мне. Как видите — по
ту сторону насыпи сухо, песчаная почва, был хвойный лес, а за остатками леса — лазареты «Красного Креста» и всякое его хозяйство. На реке можно было видеть куски розоватой марли, тампоны и вообще некоторые интимности хирургов, но солдаты опротестовали столь оригинальное засорение реки, воду которой они пьют.
Практика судебного оратора достаточно хорошо научила Клима Ивановича Самгина обходить опасные места, удаляясь от них в
сторону. Он был достаточно начитан для
того, чтоб легко наполнять любой термин именно
тем содержанием, которого требует день и минута. И, наконец, он твердо знал, что люди всегда безграмотнее
тех мыслей и фраз, которыми они оперируют, — он знал это потому, что весьма часто сам чувствовал себя таким.
— Да, да — я утверждаю: искусство должно быть аристократично и отвлеченно, — настойчиво говорил оратор. — Мы должны понять, что реализм, позитивизм, рационализм — это маски одного и
того же дьявола — материализма. Я приветствую футуризм — это все-таки прыжок в
сторону от угнетающей пошлости прошлого. Отравленные ею, наши отцы не поняли символизма…
— Павловский полк, да — говорят — и другие полки гарнизона перешли на
сторону народа,
то есть Думы. А народ — действует: полицейские участки разгромлены, горят, окружный суд, Литовский замок — тоже, министров арестуют, генералов…
Здесь было свободней, и чем дальше,
тем все более свободно, — по обе
стороны коридора непрерывно хлопали двери, как бы выкусывая людей, одного за другим.