Неточные совпадения
— Вы обвиняете Маркса в том, что он вычеркнул личность из истории, но разве не то же самое
сделал в «Войне и
мире» Лев Толстой, которого считают анархистом?
— Какая-то таинственная сила бросает человека в этот
мир беззащитным, без разума и речи, затем, в юности, оторвав душу его от плоти,
делает ее бессильной зрительницей мучительных страстей тела.
— Но, по вере вашей, Кутузов, вы не можете претендовать на роль вождя. Маркс не разрешает это, вождей — нет, историю
делают массы. Лев Толстой развил эту ошибочную идею понятнее и проще Маркса, прочитайте-ка «Войну и
мир».
—
Делай! — сказал он дьякону. Но о том, почему русские — самый одинокий народ в
мире, — забыл сказать, и никто не спросил его об этом. Все трое внимательно следили за дьяконом, который, засучив рукава, обнажил не очень чистую рубаху и странно белую, гладкую, как у женщины, кожу рук. Он смешал в четырех чайных стаканах портер, коньяк, шампанское, посыпал мутно-пенную влагу перцем и предложил...
— Ловко сказано, — похвалил Поярков. — Хорошо у нас говорят, а живут плохо. Недавно я прочитал у Татьяны Пассек: «
Мир праху усопших, которые не
сделали в жизни ничего, ни хорошего, ни дурного». Как это вам нравится?
Мир делают исправительным заведением вот такие Елизаветы Спивак.
«Вот, Клим, я в городе, который считается самым удивительным и веселым во всем
мире. Да, он — удивительный. Красивый, величественный, веселый, — сказано о нем. Но мне тяжело. Когда весело жить — не
делают пакостей. Только здесь понимаешь, до чего гнусно, когда из людей
делают игрушки. Вчера мне показывали «Фоли-Бержер», это так же обязательно видеть, как могилу Наполеона. Это — венец веселья. Множество удивительно одетых и совершенно раздетых женщин, которые играют, которыми играют и…»
«Буржуазия Франции оправдала кровь и ужасы революции, показав, что она умеет жить легко и умно,
сделав свой прекрасный, древний город действительно Афинами
мира…»
— Я прошу простить мне этот экскурс в область философии древнего
мира. Я
сделал это, чтоб напомнить о влиянии стоиков на организацию христианской морали.
— Нечего — меч его. Поэту в
мире делать нечего — понимаете?
«Я обязан
сделать это из уважения к моему житейскому опыту. Это — ценность, которую я не имею права прятать от
мира, от людей».
— Интересный малый. Из тех, которые мечтают
сделать во всем
мире одинаково приятную погоду…
Иначе говоря, мировое бытие внебожественно, пребывает в области относительного, и именно эта внебожественность или относительность и
делает мир миром, противополагая его Божеству.
Неточные совпадения
Луга-то (эти самые), // Да водка, да с три короба // Посулов то и
сделали, // Что
мир решил помалчивать // До смерти старика.
— Я помню про детей и поэтому всё в
мире сделала бы, чтобы спасти их; но я сама не знаю, чем я спасу их: тем ли, что увезу от отца, или тем, что оставлю с развратным отцом, — да, с развратным отцом… Ну, скажите, после того… что было, разве возможно нам жить вместе? Разве это возможно? Скажите же, разве это возможно? — повторяла она, возвышая голос. — После того как мой муж, отец моих детей, входит в любовную связь с гувернанткой своих детей…
Прежде, если бы Левину сказали, что Кити умерла, и что он умер с нею вместе, и что у них дети ангелы, и что Бог тут пред ними, — он ничему бы не удивился; но теперь, вернувшись в
мир действительности, он
делал большие усилия мысли, чтобы понять, что она жива, здорова и что так отчаянно визжавшее существо есть сын его.
— Что ж
делать, так
мир устроен, — сказал Степан Аркадьич.
— Да не позабудьте, Иван Григорьевич, — подхватил Собакевич, — нужно будет свидетелей, хотя по два с каждой стороны. Пошлите теперь же к прокурору, он человек праздный и, верно, сидит дома, за него все
делает стряпчий Золотуха, первейший хапуга в
мире. Инспектор врачебной управы, он также человек праздный и, верно, дома, если не поехал куда-нибудь играть в карты, да еще тут много есть, кто поближе, — Трухачевский, Бегушкин, они все даром бременят землю!