Неточные совпадения
— Ты с этими не дружись, это все трусы, плаксы, ябедники. Вон этот,
рыженький, — жиденок, а этого, косого, скоро исключат, он — бедный и не может платить. У этого старший братишка калоши воровал и теперь сидит в колонии преступников, а вон тот, хорек, — незаконно рожден.
— Ну, да, да, но — разве я об этом? — подскочив на диване, замахал руками, закричал
рыженький надтреснутым голосом.
Прейс очень невнятно сказал что-то о преждевременности поставленного вопроса, тогда
рыженький вскочил с дивана, точно подброшенный пружинами, перебежал в угол, там с разбега бросился в кресло и, дергая бородку, оттягивая толстую, но жидкую губу, обнажая мелкие, неровные зубы и этим мешая себе говорить, продолжал...
— Думают! — не уступал
рыженький. — Я — знаю! Там, в Швейцарии, в Париже…
Тагильский встал, мягкой походкой кота подошел к нему, присел на ручку кресла и что-то пошептал в подставленное
рыженьким ухо.
— Ага! Конечно. Да, да, — бормотал
рыженький, кивая растрепанной головою.
Его слушали внимательно, а когда он дал характеристику Дьякона, не называя его, конечно,
рыженький подскочил к нему и стал горячо просить...
Тагильский снова начал шептать что-то в ухо
рыженького, тот уныло соглашался.
Но, хотя речи были неинтересны, люди все сильнее раздражали любопытство. Чего они хотят? Присматриваясь к Стратонову, Клим видел в нем что-то воинствующее и, пожалуй, не удивился бы, если б Стратонов крикнул на суетливого, нервозного
рыженького...
Он вообще говорил тоном командира, а
рыженького как будто даже презирал.
— Убежденный человек не может и не должен чувствовать противоречий в своих взглядах, — сказал он ему;
рыженький, отскочив от него, спросил недоверчиво, с удивлением...
Рыженького звали Антон Васильевич Берендеев. Он был тем интересен, что верил в неизбежность революции, но боялся ее и нимало не скрывал свой страх, тревожно внушая Прейсу и Стратонову...
— Хор! Хор! — кричал
рыженький клоун, вскочив на стул, размахивая руками, его тотчас окружило десятка два людей, все подняли головы.
Недели через три Самгин сидел в почтовой бричке, ее катила по дороге, размытой вешними водами, пара шершавых,
рыженьких лошадей, механически, точно заводные игрушки, перебирая ногами. Ехали мимо пашен, скудно покрытых всходами озими; неплодородная тверская земля усеяна каким-то щебнем, вымытым добела.
Его обогнала
рыженькая собачка с перчаткой в зубах, загнув хвостишко кольцом, она тоже мчалась к реке, тогда Самгин снова возвратился в сад.
В коридоре появился длинноногий человек с
рыженькой бородкой, его как бы толкала дородная женщина, окутанная серой шалью.
Рыженькая дама, задорно встряхнув кудрями, спросила тоном готовности спорить долго и непримиримо...
Заговорили все сразу, не слушая друг друга, но как бы стремясь ворваться в прорыв скучной речи, дружно желая засыпать ее и память о ней своими словами.
Рыженькая заявила...
— Идем, идем, — сказал он, подхватив Ногайцева под руку и увел в гостиную. Там они,
рыженькая дама и Орехова, сели играть в карты, а Краснов, тихонько покачивая головою, занавесив глаза ресницами, сказал Тосе...
Картежники явились, разделенные на обрадованных и огорченных. Радость сияла на лице Дронова и в глазах важно надутого лица Ореховой, —
рыженькая дама нервно подергивала плечом, Ногайцев, сунув руки в карманы, смотрел в потолок.
Встряхнув кудрями, звонко заговорила
рыженькая дама.
«Напилась», — решил он, а
рыженькая продолжала, еще более тревожно и протестующе...
Его не слушали. Орехова и
рыженькая, встав из-за стола, прощались с Тосей, поднялся и Ногайцев. Дронов сказал Самгину...
В конце комнаты у стены — тесная группа людей, которые похожи на фабричных рабочих, преобладают солидные, бородатые, один — высокий, широкоплеч, почти юноша, даже усов не заметно на скуластом, подвижном лице, другой — по плечо ему, кудрявый,
рыженький.
Выиграв кучу почтовых марок и бумажных денег,
рыженькая, смущенно улыбаясь, заявила...
— Я знаю их, — угрожающе заявил
рыженький подпоручик Алябьев, постукивая палкой в пол, беленький крестик блестел на его рубахе защитного цвета, блестели новенькие погоны, золотые зубы, пряжка ремня, он весь был как бы пронизан блеском разных металлов, и даже голос его звучал металлически. Он встал, тяжело опираясь на палку, и, приведя в порядок медные, длинные усы, продолжал обвинительно: — Это — рабочие с Выборгской стороны, там все большевики, будь они прокляты!
Неточные совпадения
Рыженькая лошадка, на которой ехал папа, шла легкой, игривой ходой, изредка опуская голову к груди, вытягивая поводья и смахивая густым хвостом оводов и мух, которые жадно лепились на нее.
И потому ему хотелось начать и кончить раньше заседание нынешнего дня с тем, чтобы до шести успеть посетить эту
рыженькую Клару Васильевну, с которой у него прошлым летом на даче завязался роман.
Иван Яковлич ничего не отвечал, а только посмотрел на дверь, в которую вышел Привалов «Эх, хоть бы частичку такого капитала получить в наследство, — скромно подумал этот благочестивый человек, но сейчас же опомнился и мысленно прибавил: — Нет, уж лучше так, все равно отобрали бы хористки, да арфистки, да Марья Митревна, да та
рыженькая… Ах, черт ее возьми, эту
рыженькую… Препикантная штучка!..»
— А то какая же? Ха-ха!.. Колпаковы одни… Старуха богу молится, а Катенька… Да вон она идет,
рыженькая!..
Подле этой дамы у левого окошка стояла молодая девушка с довольно некрасивым лицом, с
рыженькими жиденькими волосами, бедно, хотя и весьма опрятно одетая.