Неточные совпадения
Дронов не возразил ему. Клим понимал, что Дронов выдумывает, но он так убедительно спокойно
рассказывал о своих видениях, что Клим чувствовал
желание принять ложь как правду. В конце концов Клим не мог понять, как именно относится он к этому мальчику, который все сильнее и привлекал и отталкивал его.
Рассказывая Спивак
о выставке,
о ярмарке, Клим Самгин почувствовал, что умиление, испытанное им, осталось только в памяти, но как чувство — исчезло. Он понимал, что говорит неинтересно. Его стесняло
желание найти
свою линию между неумеренными славословиями одних газет и ворчливым скептицизмом других, а кроме того, он боялся попасть в тон грубоватых и глумливых статеек Инокова.
Вспоминать
о Лидии он запрещал себе, воспоминания
о ней раздражали его. Как-то, в ласковый час, он почувствовал
желание подробно
рассказать Варваре
свой роман; он испугался, поняв, что этот рассказ может унизить его в ее глазах, затем рассердился на себя и заодно на Варвару.
Неточные совпадения
Николай — она чувствовала — не понимает ее, и это еще более затрудняло
желание рассказать о страхе
своем.
И все чаще она ощущала требовательное
желание своим языком говорить людям
о несправедливостях жизни; иногда — ей трудно было подавить это
желание — Николай, заставая ее над картинками, улыбаясь,
рассказывал что-нибудь всегда чудесное. Пораженная дерзостью задач человека, она недоверчиво спрашивала Николая:
Она не могла насытить
свое желание и снова говорила им то, что было ново для нее и казалось ей неоценимо важным. Стала
рассказывать о своей жизни в обидах и терпеливом страдании,
рассказывала беззлобно, с усмешкой сожаления на губах, развертывая серый свиток печальных дней, перечисляя побои мужа, и сама поражалась ничтожностью поводов к этим побоям, сама удивлялась
своему неумению отклонить их…
Калинович слушал Петра Михайлыча полувнимательно, но зато очень пристально взглядывал на Настеньку, которая сидела с выражением скуки и досады в лице. Петр Михайлыч по крайней мере в миллионный раз
рассказывал при ней
о Мерзлякове и
о своем желании побывать в Москве. Стараясь, впрочем, скрыть это, она то начинала смотреть в окно, то опускала черные глаза на развернутые перед ней «Отечественные записки» и, надобно сказать, в эти минуты была прехорошенькая.
Люди схватят его, будут судить и сошлют в Сибирь, как сослали его отца… Это возмущало его, и он суживал
свою жажду мести до
желания рассказать Кирику
о своей связи с его женой или пойти к старику Хренову и избить его за то, что он мучает Машу…