Неточные совпадения
Работы у него не
было, на дачу он не собирался, но ему не хотелось идти к Томилину, и его все более смущал фамильярный тон Дронова. Клим чувствовал себя независимее, когда Дронов сердито упрекал его, а теперь многоречивость Дронова внушала опасение, что он
будет искать частых встреч и вообще мешать жить.
«Приходится соглашаться с моим безногим сыном, который говорит такое: раньше революция на испанский роман с приключениями похожа
была, на опасную, но весьма приятную забаву, как, примерно, медвежья охота, а ныне она становится делом сугубо серьезным, муравьиной
работой множества простых людей. Сие, конечно,
есть пророчество, однако не лишенное смысла. Действительно: надышали атмосферу заразительную, и доказательством ее заразности не одни мы, сущие здесь пьяницы, служим».
— Рабочих, мастеровщину показывать не
будут. Это выставка не для их брата. Ежели мастеровой не за
работой, так он — пьяный, а царю пьяных показывать не к чему.
Когда у нее нет
работы — пасьянсы раскладывает; я спросил: «О чем гадаете?» — «Скоро ли
будет у нас конституция».
Самгин не знал, но почему-то пошевелил бровями так, как будто о дяде Мише излишне говорить; Гусаров оказался блудным сыном богатого подрядчика малярных и кровельных
работ, от отца ушел еще
будучи в шестом классе гимназии, учился в казанском институте ветеринарии,
был изгнан со второго курса, служил приказчиком в богатом поместье Тамбовской губернии, матросом на волжских пароходах, а теперь — без
работы, но ему уже обещано место табельщика на заводе.
— Нет, я — приемыш, взят из воспитательного дома, — очень просто сказал Гогин. — Защитники престол-отечества пугают отца — дескать, Любовь Сомова и
есть воплощение злейшей крамолы, и это несколько понижает градусы гуманного порыва папаши. Мы с ним подумали, что, может
быть, вы могли бы сказать: какие злодеяния приписываются ей, кроме
работы в «Красном Кресте»?
— Какие силачи, — удивлялась Варвара, глядя на
работу грузчиков. — Слышишь?
Поют. Подойдем ближе.
Это
было гораздо более похоже на игру, чем на
работу, и, хотя в пыльном воздухе, как бы состязаясь силою, хлестали волны разнообразнейших звуков, бодрое пение грузчиков, вторгаясь в хаотический шум, вносило в него свой, задорный ритм.
Поярков работал в каком-то частном архиве, и по тому, как бедно одевался он, по истощенному лицу его можно
было заключить, что
работа оплачивается плохо. Он часто и ненадолго забегал к Любаше, говорил с нею командующим тоном, почти всегда куда-то посылал ее, Любаша покорно исполняла его поручения и за глаза называла его...
Темнота легко подсказывала злые слова, Самгин снизывал их одно с другим, и ему
была приятна
работа возбужденного чувства, приятно насыщаться гневом. Он чувствовал себя сильным и, вспоминая слова жены, говорил ей...
—
Работа на реакцию, — сказал Клим, бросив газету на пол. — Потом какой-нибудь Лев Тихомиров снова раскается, скажет, что террор
был глупостью и России ничего не нужно, кроме царя.
Пили чай со сливками, с сухарями и, легко переходя с темы на тему, говорили о книгах, театре, общих знакомых. Никонова сообщила: Любаша переведена из больницы в камеру, ожидает, что ее скоро вышлют. Самгин заметил: о партийцах, о революционной
работе она говорит сдержанно, неохотно.
Больше половины слушателей — женщины, должно
быть, огородницы, прачки, а одетые почище — мелкие торговки, прислуга без
работы.
— Очень умные оба, — сказала она и кратко сообщила, что
работа в городе идет довольно успешно,
есть своя маленькая типография, но, разумеется, не хватает литературы, мало денег.
— Героем времени постепенно становится толпа, масса, — говорил он среди либеральной буржуазии и, вращаясь в ней, являлся хорошим осведомителем для Спивак. Ее он пытался пугать все более заметным уклоном «здравомыслящих» людей направо, рассказами об организации «Союза русского народа», в котором председательствовал историк Козлов, а товарищем его
был регент Корвин, рассказывал о
работе эсеров среди ремесленников, приказчиков, служащих. Но все это она знала не хуже его и, не пугаясь, говорила...
Самгин попросил чаю и, закрыв дверь кабинета, прислушался, — за окном топали и шаркали шаги людей. Этот непрерывный шум создавал впечатление
работы какой-то машины, она выравнивала мостовую, постукивала в стены дома, как будто расширяя улицу. Фонарь против дома
был разбит, не горел, — казалось, что дом отодвинулся с того места, где стоял.
Самгин подошел к столбу фонаря, прислонился к нему и стал смотреть на
работу. В улице
было темно, как в печной трубе, и казалось, что темноту создает возня двух или трех десятков людей. Гулко крякая, кто-то бил по булыжнику мостовой ломом, и, должно
быть, именно его уговаривал мягкий басок...
Шум
работы приостановился;
было видно, что строители баррикады сбились в тесную кучу, и затем, в тишине, раздался голос Пояркова...
— Значит, рабочие наши задачи такие: уничтожить самодержавие — раз! Немедленно освободить всех товарищей из тюрем, из ссылки — два! Организовать свое рабочее правительство — три! — Считая, он шлепал ладонью по ящику и притопывал ногою в валенке по снегу; эти звуки напоминали
работу весла — стук его об уключину и мягкий плеск. Слушало Якова человек семь, среди них — двое студентов, Лаврушка и толстолицый Вася, — он слушал нахмуря брови, прищурив глаза и опустив нижнюю губу, так что видны
были сжатые зубы.
Пожарные в касках и черных куртках стояли у ворот дома Винокурова, не принимая участия в
работе; их медные головы точно плавились, и
было что-то очень важное в черных неподвижных фигурах, с головами римских легионеров.
— Думаю поехать за границу, пожить там до весны, полечиться и вообще привести себя в порядок. Я верю, что Дума создаст широкие возможности культурной
работы. Не повысив уровня культуры народа, мы
будем бесплодно тратить интеллектуальные силы — вот что внушил мне истекший год, и, прощая ему все ужасы, я благодарю его.
Она
была очень довольна выигранным процессом и говорила весело. Самгин нашел, что говорить о
работе Столыпина веселым тоном — по меньшей мере неприлично, и спросил насмешливо...
Пред весною исчез Миша, как раз в те дни, когда для него накопилось много
работы, и после того, как Самгин почти примирился с его существованием. Разозлясь, Самгин решил, что у него
есть достаточно веский повод отказаться от услуг юноши. Но утром на четвертый день позвонил доктор городской больницы и сообщил, что больной Михаил Локтев просит Самгина посетить его. Самгин не успел спросить, чем болен Миша, — доктор повесил трубку; но приехав в больницу, Клим сначала пошел к доктору.
Она сама быстро и ловко приготовила ванну и подала кофе, объяснив, что должна
была отказать в
работе племяннице забастовщика.
Однако он чувствовал, что на этот раз мелкие мысли не помогают ему рассеять только что пережитое впечатление. Осторожно и медленно шагая вверх, он прислушивался, как в нем растет нечто неизведанное. Это не
была привычная
работа мысли, автоматически соединяющей слова в знакомые фразы, это
было нарастание очень странного ощущения: где-то глубоко под кожей назревало, пульсировало, как нарыв, слово...
— Почему вы живете здесь? Жить нужно в Петербурге, или — в Москве, но это — на худой конец. Переезжайте в Петербург. У меня там
есть хороший знакомый, видный адвокат, неославянофил, то
есть империалист, патриот, немножко — идиот, в общем — ‹скот›. Он мне кое-чем обязан, и хотя у него, кажется, трое сотрудников, но и вам нашлась бы хорошая
работа. Переезжайте.
А отец
был дорожным мастером, потом — подрядчиком по земляным
работам, очень богатый, летом этим — умер.
Молчаливый возница решительно гнал коня мимо каких-то маленьких кузниц, в темноте их пылали угли горнов, дробно стучали молотки, на берегу серой реки тоже шумела
работа,
пилили бревна, тесали топоры, что-то скрипело, и в быстром темпе торопливо звучало...
Самгин наблюдал шумную возню людей и думал, что для них существуют школы, церкви, больницы, работают учителя, священники, врачи. Изменяются к лучшему эти люди? Нет. Они такие же, какими
были за двадцать, тридцать лег до этого года. Целый угол пекарни до потолка загроможден сундучками с инструментом плотников. Для них делают топоры,
пилы, шерхебели, долота. Телеги, сельскохозяйственные машины, посуду, одежду. Варят стекло. В конце концов, ведь и войны имеют целью дать этим людям землю и
работу.
Но механическая
работа перенасыщенной памяти продолжалась, выдвигая дворника Николая, аккуратного, хитренького Осипа, рыжего Семена, грузчиков на Сибирской пристани в Нижнем, десятки мимоходом отмеченных дерзких людей, вереницу их закончили бородатые, зубастые рожи солдат на перроне станции Новгород. И совершенно естественно
было вспомнить мрачную книгу «Наше преступление». Все это расстраивало и даже озлобляло, а злиться Клим Самгин не любил.
— Очень жаль, — с досадой пробормотал Самгин. Эта рябая женщина очень хорошо исполняла
работу «одной прислуги», а деньги на стол тратила так скромно, что, должно
быть, не воруя у него, довольствовалась только процентами с лавочников.
Не благоразумней ли
будет уверенно и спокойно ожидать благостных результатов энергической деятельности банков, реформаторской
работы банкиров?
Пролетариат-хозяин — особенно же наш пролетариат — должен
будет развернуть широчайшую
работу промышленно-технической организации своего огромнейшего хозяйства.