Неточные совпадения
Уже
не один раз Клим
слышал в тишине сочный
голос, мягкий смех Алины, но упрямо
не хотел пойти к девицам.
Он весь день прожил под впечатлением своего открытия, бродя по лесу,
не желая никого видеть, и все время видел себя на коленях пред Лидией, обнимал ее горячие ноги, чувствовал атлас их кожи на губах, на щеках своих и
слышал свой
голос: «Я тебя люблю».
Не хотелось смотреть на людей, было неприятно
слышать их
голоса, он заранее знал, что скажет мать, Варавка, нерешительный доктор и вот этот желтолицый, фланелевый человек, сосед по месту в вагоне, и грязный смазчик с длинным молотком в руке.
— Ну — здравствуйте! — обратился незначительный человек ко всем.
Голос у него звучный, и было странно
слышать, что он звучит властно. Половина кисти левой руки его была отломлена, остались только три пальца: большой, указательный и средний. Пальцы эти слагались у него щепотью, никоновским крестом. Перелистывая правой рукой узенькие страницы крупно исписанной книги, левой он непрерывно чертил в воздухе затейливые узоры, в этих жестах было что-то судорожное и
не сливавшееся с его спокойным
голосом.
Он
слышал, что Варвара встала с дивана, был уверен, что она отошла к столу, и, ожидая, когда она позовет обедать, продолжал говорить до поры, пока Анфимьевна
не спросила веселым
голосом...
У него дрожали ноги,
голос звучал где-то высоко в горле, размахивая портфелем, он говорил,
не слыша своих слов, а кругом десятки
голосов кричали...
«Взвешивает, каким товаром выгоднее торговать», — сообразил Самгин, встал и шумно притворил дверь кабинета, чтоб
не слышать раздражающий
голос письмоводителя и деловитые вопросы жены.
Особенно был раздражен бритоголовый человек, он расползался по столу, опираясь на него локтем, протянув правую руку к лицу Кутузова. Синий шар головы его теперь пришелся как раз под опаловым шаром лампы, смешно и жутко повторяя его. Слов его Самгин
не слышал, а в
голосе чувствовал личную и горькую обиду. Но был ясно слышен сухой
голос Прейса...
У нее была очень милая манера говорить о «добрых» людях и «светлых» явлениях приглушенным
голосом; как будто она рассказывала о маленьких тайнах, за которыми скрыта единая, великая, и в ней — объяснения всех небольших тайн. Иногда он
слышал в ее рассказах нечто совпадавшее с поэзией буден старичка Козлова. Но все это было несущественно и
не мешало ему привыкать к женщине с быстротой, даже изумлявшей его.
Было странно
слышать, что, несмотря на необыденность тем, люди эти говорят как-то обыденно просто, даже почти добродушно;
голосов и слов озлобленных Самгин
не слышал. Вдруг все люди впереди его дружно побежали, а с площади, встречу им, вихрем взорвался оглушающий крик, и было ясно, что это
не крик испуга или боли. Самгина толкали, обгоняя его, кто-то схватил за рукав и повлек его за собой, сопя...
Но его чудесный, красноречивый, дьявольски умный
голос звучит с потрясающей силой, — таким Самгин еще никогда
не слышал этот неисчерпаемый
голос.
— Ну вот, хоть один умный человек нашелся, — сквозь зубы, низким
голосом заговорила она. — Ты, Клим, проводишь меня на кладбище. А ты, Лютов,
не ходи! Клим и Макаров пойдут. —
Слышишь?
В комнате Алексея сидело и стояло человек двадцать, и первое, что
услышал Самгин, был
голос Кутузова, глухой, осипший
голос, но — его. Из-за спин и голов людей Клим
не видел его, но четко представил тяжеловатую фигуру, широкое упрямое лицо с насмешливыми глазами, толстый локоть левой руки, лежащей на столе, и уверенно командующие жесты правой.
— Сейчас, на Арбатской площади… — Начал он с уверенностью, что будет говорить долго, заставит всех замолчать и скажет нечто потрясающее, но выкрикнул десятка три слов, и
голоса у него
не хватило, последнее слово он произнес визгливо и тотчас же
услышал свирепый возглас Пояркова...
— Сегодня — пою! Ой, Клим, страшно! Ты придешь? Ты — речи народу говорил? Это тоже страшно? Это должно быть страшнее, чем петь! Я ног под собою
не слышу, выходя на публику, холод в спине, под ложечкой — тоска! Глаза, глаза, глаза, — говорила она, тыкая пальцем в воздух. — Женщины — злые, кажется, что они проклинают меня, ждут, чтоб я сорвала
голос, запела петухом, — это они потому, что каждый мужчина хочет изнасиловать меня, а им — завидно!
—
Не надо, идем к тому, — повторил мужчина, вставая. Самгину снова показалось, что он где-то видел его,
слышал этот угрюмый, тяжелый
голос. Женщина тоже встала и, сунув папиросу в пепельницу, сказала громко...
— А вы —
не очень, —
услышал он равнодушный
голос.
Самгин
слышал ее крики, но эта женщина, в широком, фантастическом балахоне, уже
не существовала для него в комнате, и
голос ее доходил издали, точно она говорила по телефону. Он соображал...
Было странно
слышать, что
голос звучит как будто
не сердито, а презрительно. В вагоне щелкали язычки замков, кто-то постучал в дверь купе.
Судорожно вздыхал и шипел пар под вагоном, — было несколько особенно длинных секунд, когда Самгин
не слышал ни звука, кроме этого шипения, а потом, около вагона, заговорили несколько
голосов, и один, особенно громко, сказал...
Не впервые Самгин
слышал, что в
голосах людей звучит чувство страха пред революцией, и еще вчера он мог бы сказать, что совершенно свободен от этого страха.
Неточные совпадения
—
Не то еще
услышите, // Как до утра пробудете: // Отсюда версты три // Есть дьякон… тоже с
голосом… // Так вот они затеяли // По-своему здороваться // На утренней заре. // На башню как подымется // Да рявкнет наш: «Здо-ро-во ли // Жи-вешь, о-тец И-пат?» // Так стекла затрещат! // А тот ему, оттуда-то: // — Здо-ро-во, наш со-ло-ву-шко! // Жду вод-ку пить! — «И-ду!..» // «Иду»-то это в воздухе // Час целый откликается… // Такие жеребцы!..
— Едем, едем, — отвечал счастливый Левин,
не перестававший
слышать звук
голоса, сказавший: «до свидания», и видеть улыбку, с которою это было сказано.
— Однако как сильно пахнет свежее сено! — сказал Степан Аркадьич, приподнимаясь. —
Не засну ни за что. Васенька что-то затеял там.
Слышишь хохот и его
голос?
Не пойти ли? Пойдем!
Она тоже
не спала всю ночь и всё утро ждала его. Мать и отец были бесспорно согласны и счастливы ее счастьем. Она ждала его. Она первая хотела объявить ему свое и его счастье. Она готовилась одна встретить его, и радовалась этой мысли, и робела и стыдилась, и сама
не знала, что она сделает. Она
слышала его шаги и
голос и ждала за дверью, пока уйдет mademoiselle Linon. Mademoiselle Linon ушла. Она,
не думая,
не спрашивая себя, как и что, подошла к нему и сделала то, что она сделала.
Когда началась четырехверстная скачка с препятствиями, она нагнулась вперед и,
не спуская глаз, смотрела на подходившего к лошади и садившегося Вронского и в то же время
слышала этот отвратительный, неумолкающий
голос мужа. Она мучалась страхом зa Вронского, но еще более мучалась неумолкавшим, ей казалось, звуком тонкого
голоса мужа с знакомыми интонациями.