Неточные совпадения
Открыв рты, точно
рыбы на суше, мальчики хвалили царя.
— И что же: рыбы-то
на деревьях сидят?
Лицо обветрело и загорело,
на ушах,
на носу шелушилась кожа, точно чешуя
рыбы, а в глазах сгустилась печаль.
— Так, вообще… работаю. Осенью
рыбу ловил
на Каспии. Интересно. Корреспонденции пишу. Иногда.
— А ты заметил, что, декламируя, она становится похожа
на рыбу? Ладони держит, точно плавники.
Все молчали, глядя
на реку: по черной дороге бесшумно двигалась лодка,
на носу ее горел и кудряво дымился светец, черный человек осторожно шевелил веслами, а другой, с длинным шестом в руках, стоял согнувшись у борта и целился шестом в отражение огня
на воде; отражение чудесно меняло формы, становясь похожим то
на золотую
рыбу с множеством плавников, то
на глубокую, до дна реки, красную яму, куда человек с шестом хочет прыгнуть, но не решается.
— Адский пейзаж с черненькими фигурами недожаренных грешников. Железные горы, а
на них жалкая трава, как зеленая ржавчина. Знаешь, я все более не люблю природу, — заключила она свой отчет, улыбаясь и подчеркнув слово «природа» брезгливой гримасой. — Эти горы, воды,
рыбы — все это удивительно тяжело и глупо. И — заставляет жалеть людей. А я — не умею жалеть.
В одной из трещин города появился синий отряд конных, они вместе с лошадями подскакивали
на мостовой, как резиновые игрушки, над ними качались, точно удилища, тоненькие древки, мелькали в воздухе острия пик, похожие
на рыб.
Покуривая, улыбаясь серыми глазами, Кутузов стал рассказывать о глупости и хитрости
рыб с тем воодушевлением и знанием, с каким историк Козлов повествовал о нравах и обычаях жителей города. Клим, слушая, путался в неясных, но не враждебных мыслях об этом человеке, а о себе самом думал с досадой, находя, что он себя вел не так, как следовало бы, все время точно качался
на качели.
В дверях буфетной встала Алина, платье
на ней было так ослепительно белое, что Самгин мигнул; у пояса — цветы, гирлянда их спускалась по бедру до подола,
на голове — тоже цветы, в руках блестел веер, и вся она блестела, точно огромная
рыба. Стало тихо, все примолкли, осторожно отодвигаясь от нее. Лютов вертелся, хватал стулья и бормотал...
Это она сказала
на Сибирской пристани, где муравьиные вереницы широкоплечих грузчиков опустошали трюмы барж и пароходов, складывали
на берегу высокие горы хлопка, кож, сушеной
рыбы, штучного железа, мешков риса, изюма, катили бочки цемента, селедок, вина, керосина, машинных масл. Тут шум работы был еще более разнообразен и оглушителен, но преобладал над ним все-таки командующий голос человека.
А город, окутанный знойным туманом и густевшими запахами соленой
рыбы, недубленых кож, нефти, стоял
на грязном песке; всюду, по набережной и в пыли
на улицах, сверкала, как слюда, рыбья чешуя, всюду медленно шагали распаренные восточные люди, в тюбетейках, чалмах, халатах; их было так много, что город казался не русским, а церкви — лишними в нем.
— Кубических
рыб не бывает, — заметил Самгин, — мальчик удивленно взглянул
на него и обиделся...
— Как же не бывает, когда есть? Даже есть круглые, как шар, и как маленькие лошади. Это люди все одинаковые, а
рыбы разные. Как же вы говорите — не бывает? У меня — картинки, и
на них все, что есть.
Изредка, воровато и почти бесшумно, как
рыба в воде, двигались быстрые, черные фигурки людей. Впереди кто-то дробно стучал в стекла, потом стекло, звякнув, раскололось, прозвенели осколки, падая
на железо, взвизгнула и хлопнула калитка, встречу Самгина кто-то очень быстро пошел и внезапно исчез, как бы провалился в землю. Почти в ту же минуту из-за угла выехали пятеро всадников, сгрудились, и один из них испуганно крикнул...
— Да, ты — не из тех
рыб, которые ловятся
на блесну! Я — тоже не из них. Томилин, разумеется, каталог книг, которые никто не читает, и самодовольный идиот. Пророчествует — со страха, как все пророки. Ну и — к черту его!
Крылатые обезьяны, птицы с головами зверей, черти в форме жуков,
рыб и птиц; около полуразрушенного шалаша испуганно скорчился святой Антоний,
на него идут свинья, одетая женщиной обезьяна в смешном колпаке; всюду ползают различные гады; под столом, неведомо зачем стоящим в пустыне, спряталась голая женщина; летают ведьмы; скелет какого-то животного играет
на арфе; в воздухе летит или взвешен колокол; идет царь с головой кабана и рогами козла.
В сотне шагов от Самгина насыпь разрезана рекой, река перекрыта железной клеткой моста, из-под него быстро вытекает река, сверкая, точно ртуть, река не широкая, болотистая, один ее берег густо зарос камышом, осокой,
на другом размыт песок, и
на всем видимом протяжении берега моются, ходят и плавают в воде солдаты, моют лошадей, в трех местах — ловят
рыбу бреднем, натирают груди, ноги, спины друг другу теплым, жирным илом реки.
— Тосю я уважаю. Единственную. Она в Ростове-на-Дону. Недавно от нее посланец был с запиской, написала, чтоб я выдал ему деньжата ее, 130 рублей. Я дал 300. У меня много их, денег. А посланец эдакий… топор. Сушеная
рыба. Ночевал у меня. Он и раньше бывал у Тоси. Какой-то Тырков, Толчков…
— Прислала мне Тося парня, студент одесского университета, юрист, исключен с третьего курса за невзнос платы. Работал в порту грузчиком, купорил бутылки
на пивном заводе,
рыбу ловил под Очаковом. Умница, весельчак. Я его секретарем своим сделал.
Он развертывал пакеты, раскладывал
на столе хлеб, колбасу, копченую
рыбу, заставил Самгина найти штопор, открыл бутылки, все время непрерывно говоря...