Неточные совпадения
Над столом мелькали обезьяньи лапки
старушки, безошибочно и ловко передвигая посуду, наливая чай, не умолкая шелестели ее картавые словечки, — их никто не слушал. Одетая в сукно мышиного цвета, она тем более напоминала обезьяну. По морщинам темненького
лица быстро скользили легкие улыбочки. Клим нашел улыбочки хитрыми, а старуху неестественной. Ее говорок тонул в грубоватом и глупом голосе Дмитрия...
Одно яйцо он положил мимо кармана и топтал его, под подошвой грязного сапога чмокала яичница. Пред гостиницей «Москва с но» на обломанной вывеске сидели голуби, заглядывая в окошко, в нем стоял черноусый человек без пиджака и, посвистывая, озабоченно нахмурясь, рассматривал, растягивал голубые подтяжки.
Старушка с ласковым
лицом, толкая пред собою колясочку, в которой шевелились, ловя воздух, игрушечные, розовые ручки,
старушка, задев Клима колесом коляски, сердито крикнула...
На эстраду мелкими шагами, покачиваясь, вышла кривобокая
старушка, одетая в темный ситец, повязанная пестреньким, заношенным платком, смешная, добренькая ведьма, слепленная из морщин и складок, с тряпичным, круглым
лицом и улыбчивыми, детскими глазами.
Ему очень хотелось оглянуться, посмотреть, с какими
лицами слушают люди кривобокую
старушку?
— В Крыму был один социалист, так он ходил босиком, в парусиновой рубахе, без пояса, с расстегнутым воротом;
лицо у него детское, хотя с бородкой, детское и обезьянье. Он возил воду в бочке, одной
старушке толстовке…
В дом прошли через кухню, — у плиты суетилась маленькая, толстая
старушка с быстрыми, очень светлыми глазами на темном
лице; вышли в зал, сыроватый и сумрачный, хотя его освещали два огромных окна и дверь, открытая на террасу.
Круг все чаще разрывался, люди падали, тащились по полу, увлекаемые вращением серой массы, отрывались, отползали в сторону, в сумрак; круг сокращался, — некоторые, черпая горстями взволнованную воду в чане, брызгали ею в
лицо друг другу и, сбитые с ног, падали. Упала и эта маленькая неестественно легкая
старушка, — кто-то поднял ее на руки, вынес из круга и погрузил в темноту, точно в воду.
— Петровна, — сказала Тося, проходя мимо ее, и взмахнула рукой, точно желая ударить
старушку, но только указала на нее через плечо большим пальцем.
Старушка, держа в руках по бутылке, приподняла голову и кивнула ею, —
лицо у нее было остроносое, птичье, и глаза тоже птичьи, кругленькие, черные.
Она отправилась в свою комнату. Но не успела она еще отдохнуть от объяснения с Паншиным и с матерью, как на нее опять обрушилась гроза, и с такой стороны, откуда она меньше всего ее ожидала. Марфа Тимофеевна вошла к ней в комнату и тотчас захлопнула за собой дверь.
Лицо старушки было бледно, чепец набоку, глаза ее блестели, руки, губы дрожали. Лиза изумилась: она никогда еще не видала своей умной и рассудительной тетки в таком состоянии.
Неточные совпадения
Бренчит ключами, по двору // Похаживает барином, // Плюет в
лицо крестьянину, //
Старушку богомольную // Согнул в бараний рог!..
Вронский вошел в вагон. Мать его, сухая
старушка с черными глазами и букольками, щурилась, вглядываясь в сына, и слегка улыбалась тонкими губами. Поднявшись с диванчика и передав горничной мешочек, она подала маленькую сухую руку сыну и, подняв его голову от руки, поцеловала его в
лицо.
И скоро звонкий голос Оли // В семействе Лариных умолк. // Улан, своей невольник доли, // Был должен ехать с нею в полк. // Слезами горько обливаясь, //
Старушка, с дочерью прощаясь, // Казалось, чуть жива была, // Но Таня плакать не могла; // Лишь смертной бледностью покрылось // Ее печальное
лицо. // Когда все вышли на крыльцо, // И всё, прощаясь, суетилось // Вокруг кареты молодых, // Татьяна проводила их.
Она вынула из-под платка корнет, сделанный из красной бумаги, в котором были две карамельки и одна винная ягода, и дрожащей рукой подала его мне. У меня недоставало сил взглянуть в
лицо доброй
старушке; я, отвернувшись, принял подарок, и слезы потекли еще обильнее, но уже не от злости, а от любви и стыда.
Старушка хотела что-то сказать, но вдруг остановилась, закрыла
лицо платком и, махнув рукою, вышла из комнаты. У меня немного защемило в сердце, когда я увидал это движение; но нетерпение ехать было сильнее этого чувства, и я продолжал совершенно равнодушно слушать разговор отца с матушкой. Они говорили о вещах, которые заметно не интересовали ни того, ни другого: что нужно купить для дома? что сказать княжне Sophie и madame Julie? и хороша ли будет дорога?