Неточные совпадения
Клим получил наконец аттестат зрелости и собирался ехать
в Петербург, когда на его пути снова встала Маргарита. Туманным вечером он шел к Томилину прощаться, и вдруг с крыльца неприглядного купеческого
дома сошла на панель женщина, — он тотчас признал
в ней Маргариту. Встреча не удивила его, он понял, что должен был встретить швейку, он
ждал этой случайной встречи, но радость свою он, конечно, скрыл.
Дома Лютова
ждали гости: женщина, которая посещала его на даче, и красивый, солидно одетый блондин
в очках, с небольшой бородкой.
Но уйти он не торопился, стоял пред Варварой, держа ее руку
в своей, и думал, что
дома его
ждет скука,
ждут беспокойные мысли о Лидии, о себе.
Дома его
ждал толстый конверт с надписью почерком Лидии; он лежал на столе, на самом видном месте. Самгин несколько секунд рассматривал его, не решаясь взять
в руки, стоя
в двух шагах от стола. Потом, не сходя с места, протянул руку, но покачнулся и едва не упал, сильно ударив ладонью по конверту.
Варвара по вечерам редко бывала
дома, но если не уходила она — приходили к ней. Самгин не чувствовал себя
дома даже
в своей рабочей комнате, куда долетали голоса людей, читавших стихи и прозу. Настоящим, теплым, своим
домом он признал комнату Никоновой. Там тоже были некоторые неудобства; смущал очкастый домохозяин, он, точно
поджидая Самгина, торчал на дворе и, встретив его ненавидящим взглядом красных глаз из-под очков, бормотал...
Какая-то сила вытолкнула из
домов на улицу разнообразнейших людей, — они двигались не по-московски быстро, бойко, останавливались, собирались группами, кого-то слушали, спорили, аплодировали, гуляли по бульварам, и можно было думать, что они
ждут праздника. Самгин смотрел на них, хмурился, думал о легкомыслии людей и о наивности тех, кто пытался внушить им разумное отношение к жизни. По ночам пред ним опять вставала картина белой земли
в красных пятнах пожаров, черные потоки крестьян.
«Страшный человек», — думал Самгин, снова стоя у окна и прислушиваясь.
В стекла точно невидимой подушкой били. Он совершенно твердо знал, что
в этот час тысячи людей стоят так же, как он, у окошек и слушают,
ждут конца. Иначе не может быть. Стоят и
ждут.
В доме долгое время было непривычно тихо.
Дом как будто пошатывался от мягких толчков воздуха, а на крыше точно снег шуршал, как шуршит он весною, подтаяв и скатываясь по железу.
Дома его
ждала телеграмма из Антверпена. «Париж не вернусь еду Петербург Зотова». Он изорвал бумагу на мелкие куски, положил их
в пепельницу, поджег и, размешивая карандашом, дождался, когда бумага превратилась
в пепел. После этого ему стало так скучно, как будто вдруг исчезла цель, ради которой он жил
в этом огромном городе.
В сущности — город неприятный, избалован богатыми иностранцами, живет напоказ и обязывает к этому всех своих людей.
Петроград встретил оттепелью, туманом, все на земле было окутано мокрой кисеей, она затрудняла дыхание, гасила мысли, вызывала ощущение бессилия.
Дома ждала неприятность: Агафья, сложив, как всегда, руки на груди, заявила, что уходит работать
в госпиталь сиделкой.
— Ведьма, на пятой минуте знакомства, строго спросила меня: «Что не делаете революцию, чего
ждете?» И похвасталась, что муж у нее только
в прошлом году вернулся из ссылки за седьмой год, прожил
дома четыре месяца и скончался
в одночасье, хоронила его большая тысяча рабочего народа.
Неточные совпадения
Матери не нравились
в Левине и его странные и резкие суждения, и его неловкость
в свете, основанная, как она полагала, на гордости, и его, по ее понятиям, дикая какая-то жизнь
в деревне, с занятиями скотиной и мужиками; не нравилось очень и то, что он, влюбленный
в ее дочь, ездил
в дом полтора месяца, чего-то как будто
ждал, высматривал, как будто боялся, не велика ли будет честь, если он сделает предложение, и не понимал, что, ездя
в дом, где девушка невеста, надо было объясниться.
Утром, просыпаясь, сажусь у окна и навожу лорнет на ее балкон; она давно уж одета и
ждет условного знака; мы встречаемся, будто нечаянно,
в саду, который от наших
домов спускается к колодцу.
«Сегодня
в десятом часу вечера приходи ко мне по большой лестнице; муж мой уехал
в Пятигорск и завтра утром только вернется. Моих людей и горничных не будет
в доме: я им всем раздала билеты, также и людям княгини. Я
жду тебя; приходи непременно».
Заманчиво мелькали мне издали сквозь древесную зелень красная крыша и белые трубы помещичьего
дома, и я
ждал нетерпеливо, пока разойдутся на обе стороны заступавшие его сады и он покажется весь с своею, тогда, увы! вовсе не пошлою, наружностью; и по нем старался я угадать, кто таков сам помещик, толст ли он, и сыновья ли у него, или целых шестеро дочерей с звонким девическим смехом, играми и вечною красавицей меньшею сестрицей, и черноглазы ли они, и весельчак ли он сам или хмурен, как сентябрь
в последних числах, глядит
в календарь да говорит про скучную для юности рожь и пшеницу.
Очарованный проситель возвращался домой чуть не
в восторге, думая: «Вот наконец человек, каких нужно побольше, это просто драгоценный алмаз!» Но
ждет проситель день, другой, не приносят дела на
дом, на третий тоже.