Неточные совпадения
Все бывшее у нее
в доме
было замечательно, сказочно хорошо, по ее словам, но дед не верил ей и насмешливо ворчал, раскидывая сухими пальцами
седые баки свои...
В полутемном коридоре, над шкафом для платья, с картины, которая раньше
была просто темным квадратом, стали смотреть задумчивые глаза
седой старухи, зарытой во тьму.
Зимними вечерами приятно
было шагать по хрупкому снегу, представляя, как дома, за чайным столом, отец и мать
будут удивлены новыми мыслями сына. Уже фонарщик с лестницей на плече легко бегал от фонаря к фонарю, развешивая
в синем воздухе желтые огни, приятно позванивали
в зимней тишине ламповые стекла. Бежали лошади извозчиков, потряхивая шершавыми головами. На скрещении улиц стоял каменный полицейский, провожая
седыми глазами маленького, но важного гимназиста, который не торопясь переходил с угла на угол.
Усы у него
были совершенно черные, даже без
седых нитей, заметных
в бороде.
Через два часа Клим Самгин сидел на скамье
в парке санатории, пред ним
в кресле на колесах развалился Варавка, вздувшийся, как огромный пузырь, синее лицо его, похожее на созревший нарыв, лоснилось, медвежьи глаза смотрели тускло, и
было в них что-то сонное, тупое. Ветер поднимал дыбом поредевшие волосы на его голове, перебирал пряди
седой бороды, борода лежала на животе, который поднялся уже к подбородку его. Задыхаясь, свистящим голосом он понукал Самгина...
В седой бороде хорошо
был виден толстогубый, яркий рот, говорил протопоп как-то не шевеля губами, и, должно
быть, от этого слова его, круглые и внятные, плавали
в воздухе, точно пузыри.
Самгин видел десятки рук, поднятых вверх, дергавших лошадей за повода, солдат за руки, за шинели, одного тащили за ноги с обоих боков лошади, это удерживало его
в седле, он кричал, страшно вытаращив глаза, свернув голову направо; еще один, наклонясь вперед, вцепился
в гриву своей лошади, и ее вели куда-то, а четверых солдат уже не
было видно.
Самгин видел, как лошади казаков, нестройно, взмахивая головами, двинулись на толпу, казаки подняли нагайки, но
в те же секунды его приподняло с земли и
в свисте, вое, реве закружило, бросило вперед, он ткнулся лицом
в бок лошади, на голову его упала чья-то шапка, кто-то крякнул
в ухо ему, его снова завертело, затолкало, и наконец, оглушенный, он очутился у памятника Скобелеву; рядом с ним стоял
седой человек, похожий на шкаф, пальто на хорьковом мехе
было распахнуто, именно как дверцы шкафа, показывая выпуклый, полосатый живот; сдвинув шапку на затылок, человек ревел басом...
Клим сообразил, что командует медник, — он лудил кастрюли, самовары и дважды являлся жаловаться на Анфимьевну, которая обсчитывала его. Он — тощий, костлявый, с кусочками черных зубов во рту под
седыми усами. Болтлив и глуп. А Лаврушка — его ученик и приемыш. Он жил на побегушках у акушерки, квартировавшей раньше
в доме Варвары. Озорной мальчишка. Любил
петь: «Что ты, суженец, не весел». А надо
было петь — сундженец, сундженский казак.
К вечеру она ухитрилась найти какого-то старичка, который взялся устроить похороны Анфимьевны. Старичок
был неестественно живенький, легкий, с розовой, остренькой мордочкой,
в рамке
седой, аккуратно подстриженной бородки, с мышиными глазками и птичьим носом. Руки его разлетались во все стороны, все трогали, щупали: двери, стены, сани, сбрую старой, унылой лошади. Старичок казался загримированным подростком,
было в нем нечто отталкивающее, фальшивое.
— Благодару вам! — откликнулся Депсамес, и
было уже совершенно ясно, что он нарочито исказил слова, — еще раз это не согласовалось с его изуродованным лицом,
седыми волосами. — Господин Брагин знает сионизм как милую шутку: сионизм — это когда один еврей посылает другого еврея
в Палестину на деньги третьего еврея. Многие любят шутить больше, чем думать…
Самгин разорвал записку на мелкие кусочки, сжег их
в пепельнице, подошел к стене, прислушался, —
в соседнем номере
было тихо. Судаков и «подозрительный» мешали обдумывать Марину, — он позвонил, пришел коридорный — маленький старичок, весь
в белом и
седой.
У него
было круглое лицо
в седой, коротко подстриженной щетине, на верхней губе щетина — длиннее, чем на подбородке и щеках, губы толстые и такие же толстые уши, оттопыренные теплым картузом. Под густыми бровями — мутновато-серые глаза. Он внимательно заглянул
в лицо Самгина, осмотрел рябого, его жену, вынул из кармана толстого пальто сверток бумаги, развернул, ощупал, нахмурясь, пальцами бутерброд и сказал...
Поглаживая ногу, Крэйтон замолчал, и тогда
в вагоне стало подозрительно тихо. Самгин выглянул из-под руки жандарма
в коридор: двери всех купе
были закрыты, лишь из одной высунулась воинственная, ершистая голова с
седыми усами; неприязненно взглянув на Самгина, голова исчезла.
Вскочил Захарий и, вместе с высоким,
седым человеком, странно легко поднял ее, погрузил
в чан, — вода выплеснулась через края и точно обожгла ноги людей, — они взвыли, закружились еще бешенее, снова падали, взвизгивая, тащились по полу, — Марина стояла
в воде неподвижно, лицо у нее
было тоже неподвижное, каменное.
— Как видите, пред вами — типичный неудачник. Почему? Надо вам сказать, что мою способность развязывать процессуальные узлы, путаницу понятий начальство весьма ценит, и если б не это, так меня давно бы уже вышибли из
седла за строптивость характера и любовь к обнажению противоречий.
В практике юристов важны не люди, а нормы, догмы, понятия, — это вам должно
быть известно. Люди, с их деяниями, потребны только для проверки стойкости понятий и для вящего укрепления оных.
— Если успею, — сказал Самгин и, решив не завтракать
в «Московской», поехал прямо с вокзала к нотариусу знакомиться с завещанием Варвары. Там его ожидала неприятность: дом
был заложен
в двадцать тысяч частному лицу по первой закладной. Тощий, плоский нотариус, с желтым лицом, острым клочком
седых волос на остром подбородке и красненькими глазами окуня, сообщил, что залогодатель готов приобрести дом
в собственность, доплатив тысяч десять — двенадцать.
Белизна рубахи резко оттеняла землистую кожу сухого, костлявого лица и круглую, черную дыру беззубого рта, подчеркнутого
седыми волосами жиденьких усов. Голубые глаза проповедника потеряли
былую ясность и казались маленькими, точно глаза подростка, но это, вероятно, потому, что они ушли глубоко
в глазницы.
Следствие вел провинциальный чиновник, мудрец весьма оригинальной внешности, высокий, сутулый, с большой тяжелой головой,
в клочьях
седых волос, встрепанных, точно после драки, его высокий лоб, разлинованный морщинами, мрачно украшали густейшие серебряные брови, прикрывая глаза цвета ржавого железа, горбатый, ястребиный нос прятался
в плотные и толстые, точно литые, усы,
седой волос усов очень заметно пожелтел от дыма табака. Он похож
был на военного
в чине не ниже полковника.
Неточные совпадения
Аммос Федорович (
в сторону).Вот выкинет штуку, когда
в самом деле сделается генералом! Вот уж кому пристало генеральство, как корове
седло! Ну, брат, нет, до этого еще далека песня. Тут и почище тебя
есть, а до сих пор еще не генералы.
— Я Марье Семеновне всегда советовал сдать
в аренду, потому что она не выгадает, — приятным голосом говорил помещик с
седыми усами,
в полковничьем мундире старого генерального штаба. Это
был тот самый помещик, которого Левин встретил у Свияжского. Он тотчас узнал его. Помещик тоже пригляделся к Левину, и они поздоровались.
— Я полагаю… — начала
было Дарья Александровна, но
в это время Васенька Весловский, наладив коба на галоп с правой ноги, грузно шлепаясь
в своей коротенькой жакетке о замшу дамского
седла, прогалопировал мимо них.
Она перелетела ее, как птица; но
в это самое время Вронский, к ужасу своему, почувствовал, что, не
поспев за движением лошади, он, сам не понимая как, сделал скверное, непростительное движение, опустившись на
седло.
Он послал
седло без ответа и с сознанием, что он сделал что то стыдное, на другой же день, передав всё опостылевшее хозяйство приказчику, уехал
в дальний уезд к приятелю своему Свияжскому, около которого
были прекрасные дупелиные болота и который недавно писал ему, прося исполнить давнишнее намерение побывать у него.