Неточные совпадения
Тогда несколько десятков решительных людей, мужчин и женщин, вступили в единоборство с самодержавцем,
два года охотились
за ним, как
за диким зверем, наконец убили его и тотчас же были преданы одним из своих товарищей; он сам пробовал убить Александра Второго, но кажется, сам же и порвал провода мины, назначенной взорвать поезд царя. Сын убитого, Александр Третий, наградил покушавшегося на жизнь его отца званием почетного гражданина.
Макаров тоже был украшением гимназии и героем ее: в течение
двух лет он вел с преподавателями упорную борьбу из-за пуговицы.
Дмитрий рассказал, что Кутузов сын небогатого и разорившегося деревенского мельника, был сельским учителем
два года,
за это время подготовился в казанский университет, откуда его, через
год, удалили
за участие в студенческих волнениях, но еще через
год, при помощи отца Елизаветы Спивак, уездного предводителя дворянства, ему снова удалось поступить в университет.
В не свойственном ей лирическом тоне она минуты две-три вспоминала о Петербурге, заставив сына непочтительно подумать, что Петербург
за двадцать четыре
года до этого вечера был городом маленьким и скучным.
Слева от Самгина хохотал на о владелец лучших в городе семейных бань Домогайлов, слушая быстрый говорок Мазина, члена городской управы, толстого, с дряблым, безволосым лицом скопца;
два года тому назад этот веселый распутник насильно выдал дочь свою
за вдового помощника полицмейстера, а дочь, приехав домой из-под венца, — застрелилась.
— Дедушка — самовар! И — закусить побольше, по-русски, по-купечески. Сообрази: почти
два года прожила
за границей!
— Замечательно — как вы не догадались обо мне тогда, во время студенческой драки? Ведь если б я был простой человек, разве мне дали бы сопровождать вас в полицию? Это — раз. Опять же и то: живет человек на глазах ваших
два года, нигде не служит, все будто бы места ищет, а — на что живет, на какие средства? И ночей дома не ночует. Простодушные люди вы с супругой. Даже боязно
за вас, честное слово! Анфимьевна — та, наверное, вором считает меня…
— Урок оплачен дорого. Но того, чему он должен научить, мы, словесной или бумажной пропагандой, не достигли бы и в десяток
лет. А
за десять-то
лет рабочих — и ценнейших! — погибло бы гораздо больше, чем
за два дня…
— Сделано.
За тридцать
две. Имеешь двенадцать шестьсот — наличными и
два векселя по три на полгода и на
год. С мясом вырвал.
— Ого, вы кусаетесь? Нет, право же, он недюжинный, — примирительно заговорила она. — Я познакомилась с ним
года два тому назад, в Нижнем, он там не привился. Город меркантильный и ежегодно полтора месяца сходит с ума: все купцы, купцы, эдакие огромные, ярмарка, женщины, потрясающие кутежи. Он там сильно пил, нажил какую-то болезнь. Я научила его как можно больше кушать сладостей, это совершенно излечивает от пьянства. А то он, знаете, в ресторанах философствовал
за угощение…
— Ну, вот. Я встречаюсь с вами четвертый раз, но… Одним словом: вы — нравитесь мне. Серьезный. Ничему не учите. Не любите учить?
За это многие грехи простятся вам. От учителей я тоже устала. Мне — тридцать, можете думать, что два-три
года я убавила, но мне по правде круглые тридцать и двадцать пять
лет меня учили.
— Нет, не близко, — ответил Самгин и механически добавил: —
Года за полтора,
за два до этого он действительно покушался на самоубийство. Было в газетах.
— Не знаю, не спрашивал. В девятом
году был арестован в Томске, выслан на три
года,
за попытку бежать дали еще
два и — в Березов.
Он хорошо помнил опыт Москвы пятого
года и не выходил на улицу в день 27 февраля. Один, в нетопленой комнате, освещенной жалким огоньком огарка стеариновой свечи, он стоял у окна и смотрел во тьму позднего вечера, она в
двух местах зловеще, докрасна раскалена была заревами пожаров и как будто плавилась, зарева росли, растекались, угрожая раскалить весь воздух над городом. Где-то далеко не торопясь вползали вверх разноцветные огненные шарики ракет и так же медленно опускались
за крыши домов.
Неточные совпадения
Но в 1770
году Двоекуров умер, и
два градоначальника, последовавшие
за ним, не только не поддержали его преобразований, но даже, так сказать, загадили их.
И вдруг всплывала радостная мысль: «через
два года буду у меня в стаде
две голландки, сама Пава еще может быть жива, двенадцать молодых Беркутовых дочерей, да подсыпать на казовый конец этих трех — чудо!» Он опять взялся
за книгу.
И он вкратце повторил сам себе весь ход своей мысли
за эти последние
два года, начало которого была ясная, очевидная мысль о смерти при виде любимого безнадежно больного брата.
Со времени своего возвращения из-за границы Алексей Александрович
два раза был на даче. Один раз обедал, другой раз провел вечер с гостями, но ни разу не ночевал, как он имел обыкновение делать это в прежние
годы.
Если ты над нею не приобретешь власти, то даже ее первый поцелуй не даст тебе права на второй; она с тобой накокетничается вдоволь, а
года через
два выйдет замуж
за урода, из покорности к маменьке, и станет себя уверять, что она несчастна, что она одного только человека и любила, то есть тебя, но что небо не хотело соединить ее с ним, потому что на нем была солдатская шинель, хотя под этой толстой серой шинелью билось сердце страстное и благородное…