Неточные совпадения
«Ребячливо думаю я, — предостерег он сам себя. — Книжно», — поправился он и затем подумал, что, прожив уже двадцать пять лет, он никогда не испытывал нужды решить
вопрос: есть бог или — нет? И
бабушка и поп в гимназии, изображая бога законодателем морали, низвели его на степень скучного подобия самих себя. А бог должен быть или непонятен и страшен, или так прекрасен, чтоб можно было внеразумно восхищаться им.
Вера была тоже не весела. Она закутана была в большой платок и на
вопрос бабушки, что с ней, отвечала, что у ней был ночью озноб.
Он успокаивал меня как умел, этот глухо кашляющий и поминутно хватающийся за грудь больной мальчик. Он забывал свои страданья, стараясь умиротворить злое сердечко большой девочки. А между тем предсмертные тени уже ложились вокруг его глаз, ставших больше и глубже, благодаря худобе и бледности истощенного личика. Он раздавал свои платья и воротнички прислуге и на
вопрос бабушки: зачем он это делает? — заявил убежденно:
Полина, с другой стороны, обязана была отвечать на поминутные и бесчисленные
вопросы бабушки, вроде того: «Кто это прошел? какая это проехала? велик ли город? велик ли сад?
Неточные совпадения
Я решительно не помню, каким образом вошла мне в голову такая странная для ребенка мысль, но помню, что она мне очень нравилась и что на все
вопросы об этом предмете я отвечал, что непременно поднесу
бабушке подарок, но никому не скажу, в чем он будет состоять.
«Где она теперь, что делает одна? Отчего она не поехала с
бабушкой и отчего
бабушка даже не позвала ее?» — задавал он себе
вопросы.
— Нет, не хочу. А
бабушка, Марфенька: вы любите их? — задумчиво перешел он к новому
вопросу.
— Ничего, ничего,
бабушка! — говорила она, заминая
вопрос Татьяны Марковны о том, «что она там шепчет Титу Никонычу?». Но не замяла.
Мать его и
бабушка уже ускакали в это время за сто верст вперед. Они слегка и прежде всего порешили
вопрос о приданом, потом перешли к участи детей, где и как им жить; служить ли молодому человеку и зимой жить в городе, а летом в деревне — так настаивала Татьяна Марковна и ни за что не соглашалась на предложение Марьи Егоровны — отпустить детей в Москву, в Петербург и даже за границу.