Неточные совпадения
Меня учила тихонькая, пугливая
тетка Наталья, женщина с детским личиком и такими прозрачными глазами, что, мне казалось, сквозь них можно было
видеть всё сзади ее головы.
Это меня смущало: трудно было признать, что в доме всё хорошо; мне казалось, в нем живется хуже и хуже. Однажды, проходя мимо двери в комнату дяди Михаила, я
видел, как
тетка Наталья, вся в белом, прижав руки ко груди, металась по комнате, вскрикивая негромко, но страшно...
Не однажды я
видел под пустыми глазами
тетки Натальи синие опухоли, на желтом лице ее — вспухшие губы. Я спрашивал бабушку...
Ока освещалась уже косыми лучами солнца, когда дедушка Кондратий достигнул тропинки, которая, изгибаясь по скату берегового углубления, вела к огородам и избам покойного Глеба. С этой минуты глаза его ни разу не отрывались от кровли избушек. До слуха его не доходило ни одного звука, как будто там не было живого существа. Старик не замедлил спуститься к огороду, перешел ручей и обогнул угол, за которым когда-то дядя Аким
увидел тетку Анну, бросавшую на воздух печеные из хлеба жаворонки.
В это время в комнату вошла совсем одетая Юлия.
Увидев тетку, она нахмурила брови и даже не поклонилась ей, но обратилась к мужу.
Неточные совпадения
Шум, хохот, беготня, поклоны, // Галоп, мазурка, вальс… Меж тем // Между двух
теток, у колонны, // Не замечаема никем, // Татьяна смотрит и не
видит, // Волненье света ненавидит; // Ей душно здесь… Она мечтой // Стремится к жизни полевой, // В деревню, к бедным поселянам, // В уединенный уголок, // Где льется светлый ручеек, // К своим цветам, к своим романам // И в сумрак липовых аллей, // Туда, где он являлся ей.
Зато с первого раза,
видя их вместе, можно было решить, что они —
тетка и племянница, а не мать и дочь.
Они стали чутки и осторожны. Иногда Ольга не скажет
тетке, что
видела Обломова, и он дома объявит, что едет в город, а сам уйдет в парк.
— Понадобилось, так явились и мысли и язык, хоть напечатать в романе где-нибудь. А нет нужды, так и не умею, и глаза не
видят, и в руках слабость! Ты свое уменье затерял еще в детстве, в Обломовке, среди
теток, нянек и дядек. Началось с неуменья надевать чулки и кончилось неуменьем жить.
Ребенок
видит, что и отец, и мать, и старая
тетка, и свита — все разбрелись по своим углам; а у кого не было его, тот шел на сеновал, другой в сад, третий искал прохлады в сенях, а иной, прикрыв лицо платком от мух, засыпал там, где сморила его жара и повалил громоздкий обед. И садовник растянулся под кустом в саду, подле своей пешни, и кучер спал на конюшне.