Неточные совпадения
Целый день дед, бабушка и моя
мать ездили по
городу, отыскивая сбежавшего, и только к вечеру нашли Сашу у монастыря, в трактире Чиркова, где он увеселял публику пляской. Привезли его домой и даже не били, смущенные упрямым молчанием мальчика, а он лежал со мною на полатях, задрав ноги, шаркая подошвами по потолку, и тихонько говорил...
Мать отца померла рано, а когда ему минуло девять лет, помер и дедушка, отца взял к себе крестный — столяр, приписал его в цеховые
города Перми и стал учить своему мастерству, но отец убежал от него, водил слепых по ярмаркам, шестнадцати лет пришел в Нижний и стал работать у подрядчика — столяра на пароходах Колчина. В двадцать лет он был уже хорошим краснодеревцем, обойщиком и драпировщиком. Мастерская, где он работал, была рядом с домами деда, на Ковалихе.
На эти деньги можно было очень сытно прожить день, но Вяхиря била
мать, если он не приносил ей на шкалик или на косушку водки; Кострома копил деньги, мечтая завести голубиную охоту;
мать Чурки была больна, он старался заработать как можно больше; Хаби тоже копил деньги, собираясь ехать в
город, где он родился и откуда его вывез дядя, вскоре по приезде в Нижний утонувший. Хаби забыл, как называется
город, помнил только, что он стоит на Каме, близко от Волги.
Но эта жизнь продолжалась недолго — вотчиму отказали от должности, он снова куда-то исчез,
мать, с маленьким братом Николаем, переселилась к деду, и на меня была возложена обязанность няньки, — бабушка ушла в
город и жила там в доме богатого купца, вышивая покров на плащаницу.
— Братец с семейством приехали в родительский дом… из Москвы, значит. Первопрестольный, значит, град Москва,
матерь городов… Извините…
Неточные совпадения
Испуганный тем отчаянным выражением, с которым были сказаны эти слова, он вскочил и хотел бежать за нею, но, опомнившись, опять сел и, крепко сжав зубы, нахмурился. Эта неприличная, как он находил, угроза чего-то раздражила его. «Я пробовал всё, — подумал он, — остается одно — не обращать внимания», и он стал собираться ехать в
город и опять к
матери, от которой надо было получить подпись на доверенности.
Затем писавшая упоминала, что омочает слезами строки нежной
матери, которая, протекло двадцать пять лет, как уже не существует на свете; приглашали Чичикова в пустыню, оставить навсегда
город, где люди в душных оградах не пользуются воздухом; окончание письма отзывалось даже решительным отчаяньем и заключалось такими стихами:
Губернаторша, как
мать семейства, как первая в
городе дама, наконец как дама, не подозревавшая ничего подобного, была совершенно оскорблена подобными историями и пришла в негодование, во всех отношениях справедливое.
Лонгрен поехал в
город, взял расчет, простился с товарищами и стал растить маленькую Ассоль. Пока девочка не научилась твердо ходить, вдова жила у матроса, заменяя сиротке
мать, но лишь только Ассоль перестала падать, занося ножку через порог, Лонгрен решительно объявил, что теперь он будет сам все делать для девочки, и, поблагодарив вдову за деятельное сочувствие, зажил одинокой жизнью вдовца, сосредоточив все помыслы, надежды, любовь и воспоминания на маленьком существе.
«Напрасно я уступил настояниям
матери и Варавки, напрасно поехал в этот задыхающийся
город, — подумал Клим с раздражением на себя. — Может быть, в советах
матери скрыто желание не допускать меня жить в одном
городе с Лидией? Если так — это глупо; они отдали Лидию в руки Макарова».