Неточные совпадения
Отвалившись на вышитую шерстями спинку старинного кресла и всё плотнее прижимаясь
к ней, вскинув голову, глядя в
потолок, он тихо и задумчиво рассказывал про старину, про своего отца: однажды приехали в Балахну разбойники грабить купца Заева, дедов отец бросился на колокольню бить набат, а разбойники настигли его, порубили саблями и сбросили вниз из-под колоколов.
Целый день дед, бабушка и моя мать ездили по городу, отыскивая сбежавшего, и только
к вечеру нашли Сашу у монастыря, в трактире Чиркова, где он увеселял публику пляской. Привезли его домой и даже не били, смущенные упрямым молчанием мальчика, а он лежал со мною на полатях, задрав ноги, шаркая подошвами по
потолку, и тихонько говорил...
Глаза у ней были пришиты
к лицу невидимыми ниточками, легко выкатываясь из костлявых ям, они двигались очень ловко, всё видя, всё замечая, поднимаясь
к потолку, когда она говорила о боге, опускаясь на щеки, если речь шла о домашнем.
Неточные совпадения
Солнце сквозь окно блистало ему прямо в глаза, и мухи, которые вчера спали спокойно на стенах и на
потолке, все обратились
к нему: одна села ему на губу, другая на ухо, третья норовила как бы усесться на самый глаз, ту же, которая имела неосторожность подсесть близко
к носовой ноздре, он потянул впросонках в самый нос, что заставило его крепко чихнуть, — обстоятельство, бывшее причиною его пробуждения.
Уж темно: в санки он садится. // «Пади, пади!» — раздался крик; // Морозной пылью серебрится // Его бобровый воротник. //
К Talon помчался: он уверен, // Что там уж ждет его Каверин. // Вошел: и пробка в
потолок, // Вина кометы брызнул ток; // Пред ним roast-beef окровавленный // И трюфли, роскошь юных лет, // Французской кухни лучший цвет, // И Страсбурга пирог нетленный // Меж сыром лимбургским живым // И ананасом золотым.
— Я двенадцать лет живу в этом доме и могу сказать перед богом, Николай, — продолжал Карл Иваныч, поднимая глаза и табакерку
к потолку, — что я их любил и занимался ими больше, чем ежели бы это были мои собственные дети.
И Николай Петрович начал его подбрасывать почти под самый
потолок,
к великому удовольствию малютки и
к немалому беспокойству матери, которая, при всяком его взлете, протягивала руки
к обнажавшимся его ножкам.
Учитель встречал детей молчаливой, неясной улыбкой; во всякое время дня он казался человеком только что проснувшимся. Он тотчас ложился вверх лицом на койку, койка уныло скрипела. Запустив пальцы рук в рыжие, нечесанные космы жестких и прямых волос, подняв
к потолку расколотую, медную бородку, не глядя на учеников, он спрашивал и рассказывал тихим голосом, внятными словами, но Дронов находил, что учитель говорит «из-под печки».