Зелёные волны линяли, быстро выцветая, небо уплывало вверх, а тело, становясь тяжёлым, оседало, опускалось, руки безболезненно отстали от плеч и упали, точно вывихнутые.
Рюмин (смотрит на всех и странно, тихо смеется). Да, я знаю: это мертвые слова, как осенние листья… Я говорю их так, по привычке… не знаю зачем… может быть потому, что осень настала… С той поры, как я увидел море — в моей душе звучит, не умолкая, задумчивый шум
зеленых волн, и в этой музыке тонут все слова людей… точно капли дождя в море…
Из двери белого домика, захлестнутого виноградниками, точно лодка
зелеными волнами моря, выходит навстречу солнцу древний старец Этторе Чекко, одинокий человечек, нелюдим, с длинными руками обезьяны, с голым черепом мудреца, с лицом, так измятым временем, что в его дряблых морщинах почти не видно глаз.
Но войска перешли через границу русскую, пылают села неверных на берегу Дуная, который, подмывая берега свои, широкой
зеленой волной катится через дикие поляны…
Я говорю вам всем: неправда то! // Всех, кто дерзнет подумать, что царевна // Убийцы дочь, на бой я вызываю! // Прижмись ко мне — не бойся, Ксенья, этих //
Зеленых волн! — Я слушать вас устал — // Я знаю сам. — Прибавьте парусов! // Какое дело нам, что на Руси // Убийца царь! — Вот берег, берег! Ксенья, // Мы спасены!
Неточные совпадения
Все кругом золотисто
зеленело, все широко и мягко волновалось и лоснилось под тихим дыханием теплого ветерка, все — деревья, кусты и травы; повсюду нескончаемыми звонкими струйками заливались жаворонки; чибисы то кричали, виясь над низменными лугами, то молча перебегали по кочкам; красиво чернея в нежной
зелени еще низких яровых хлебов, гуляли грачи; они пропадали во ржи, уже слегка побелевшей, лишь изредка выказывались их головы в дымчатых ее
волнах.
На стенах, среди темных квадратиков фотографий и гравюр, появились две мрачные репродукции: одна с картины Беклина — пузырчатые морские чудовища преследуют светловолосую, несколько лысоватую девушку, запутавшуюся в морских
волнах, окрашенных в цвет
зеленого ликера; другая с картины Штука «Грех» — нагое тело дородной женщины обвивал толстый змей, положив на плечо ее свою тупую и глупую голову.
Передвинешься на средину рейда — море спрячется, зато вдруг раздвинется весь залив налево, с островами Кагена, Катакасима, Каменосима, и видишь мыс en face [спереди — фр.], а берег направо покажет свои обработанные террасы, как исполинскую
зеленую лестницу, идущую по всей горе, от
волн до облаков.
Берег верстах в трех; впереди ныряет в
волнах низенькая портсмутская стена, сбоку у ней тянется песчаная мель, сзади нас
зеленеет Вайт, а затем все море с сотней разбросанных по неизмеримому рейду кораблей, ожидающих, как и мы, попутного ветра.
Вам кажется, что вы смотрите в бездонное море, что оно широко расстилается подвами, что деревья не поднимаются от земли, но, словно корни огромных растений, спускаются, отвесно падают в те стеклянно ясные
волны; листья на деревьях то сквозят изумрудами, то сгущаются в золотистую, почти черную
зелень.