Неточные совпадения
А в ночной тишине, в сонном молчании всего живого, вспоминались жуткие
рассказы Никиты о женщинах, пленённых татарами, жития святых отшельниц
и великомучениц, вспоминались
и сказки о счастливой, весёлой жизни, но чаще всего память подсказывала обидное.
— Врёшь, — сказал он брезгливо
и не слушая шёпот Никонова. Этот мальчик, забитый
и трусливый, не нравился ему своей вялостью
и однообразием скучных
рассказов о фабричных девицах, но Никонов понимал толк в охотничьих голубях, а Илья любил голубей
и ценил удовольствие защищать слабосильного мальчика от фабричных ребятишек. Кроме того, Никонов умел хорошо рассказывать о том, что он видел, хотя видел он только неприятное
и говорил обо всём, точно братишка Яков, — как будто жалуясь на всех людей.
Рассказ показался Петру смешным
и, выставив брата в жалком виде, несколько успокоил Артамонова старшего.
Её
рассказы о дрянненьких былях города путали думы Артамонова, отводили их в сторону, оправдывали
и укрепляли его неприязнь к скучным грешникам — горожанам. На место этих дум вставали
и двигались по какому-то кругу картины буйных кутежей на ярмарке; метались неистовые люди, жадно выкатив пьяные, но никогда не сытые глаза, жгли деньги
и, ничего не жалея, безумствовали всячески в лютом озлоблении плоти, стремясь к большой, ослепительно белой на чёрном, бесстыдно обнажённой женщине…
Теперь, сидя в углу, слушая беззлобный
рассказ Ольги о бунте в городе, он вспоминал эту ссору
и пытался понять: кто же прав, он или эти люди?
Артамонов младший возвратился домой несколько успокоенный; вечером дядя предложил ему съездить в губернию, он уехал с удовольствием, а через восемь дней, возвратясь домой
и сидя за обедом у дяди, с новой тревогой слушал
рассказ Мирона...
Яков видел, что монах очень подружился с Ольгой, его уважала бессловесная Вера Попова,
и даже Мирон, слушая
рассказы дяди о его странствованиях, о людях, не морщился, хотя после смерти отца Мирон стал ещё более заносчив, сух, распоряжался по фабрике, как старший,
и покрикивал на Якова, точно на служащего.
— Могу, — ответил зять
и за ужином доказал, что пить он может тоже изрядно. Он везде бывал: на Волге
и на Урале, в Крыму
и на Кавказе, он знал бесчисленное количество забавных прибауток,
рассказов, смешных словечек; казалось, что он прибежал из какой-то весёлой, беспечной страны.
Левин боялся немного, что он замучает лошадей, особенно и левого, рыжего, которого он не умел держать; но невольно он подчинялся его веселью, слушал романсы, которые Весловский, сидя на козлах, распевал всю дорогу, или
рассказы и представления в лицах, как надо править по-английски four in hand; [четверкой;] и они все после завтрака в самом веселом расположении духа доехали до Гвоздевского болота.
Рассказы и болтовня среди собравшейся толпы, лениво отдыхавшей на земле, часто так были смешны и дышали такою силою живого рассказа, что нужно было иметь всю хладнокровную наружность запорожца, чтобы сохранять неподвижное выражение лица, не моргнув даже усом, — резкая черта, которою отличается доныне от других братьев своих южный россиянин.
Самгин, слушая такие
рассказы и рассуждения, задумчиво и молча курил и думал, что все это не к лицу маленькой женщине, бывшей кокотке, не к лицу ей и чем-то немножко мешает ему. Но он все более убеждался, что из всех женщин, с которыми он жил, эта — самая легкая и удобная для него. И едва ли он много проиграл, потеряв Таисью.
Неточные совпадения
Артемий Филиппович. Чтоб вас черт побрал с вашим ревизором
и рассказами!
«Грехи, грехи, — послышалось // Со всех сторон. — Жаль Якова, // Да жутко
и за барина, — // Какую принял казнь!» // — Жалей!.. — Еще прослушали // Два-три
рассказа страшные //
И горячо заспорили // О том, кто всех грешней? // Один сказал: кабатчики, // Другой сказал: помещики, // А третий — мужики. // То был Игнатий Прохоров, // Извозом занимавшийся, // Степенный
и зажиточный
Негромко
и неторопко // Повел
рассказ Ионушка // «О двух великих грешниках», // Усердно покрестясь.
Потешные // О детстве
и о младости, // Да
и о самой старости //
Рассказы у него // (Придешь, бывало, к барину, // Ждешь, ждешь…
Пускай
рассказ летописца страдает недостатком ярких
и осязательных фактов, — это не должно мешать нам признать, что Микаладзе был первый в ряду глуповских градоначальников, который установил драгоценнейший из всех административных прецедентов — прецедент кроткого
и бесскверного славословия.