Неточные совпадения
Вот непримиримое противоречие Запада и Востока. Именно это, рожденное отчаянием, своеобразие восточной мысли и является одной из основных причин политического и социального застоя азиатских государств. Именно этой подавленностью личности, запутанностью ее, ее недоверием к
силе разума, воли и объясняется мрачный хаос политической и
экономической жизни Востока. На протяжении тысячелетий человек Востока был и все еще остается в массе своей «человеком не от мира сего».
Именно: один и тот же капитал, если он разделен между несколькими тысячами людей, почти не существует, как
экономическая сила, тогда как, сосредоточенный в одних руках, он представляет громадную величину, которою следует только воспользоваться надлежащим образом.
В этом строе, который фактически был строем капиталистическим, индивидуум был раздавлен игрой
экономических сил и интересов, он раздавлен сам и раздавливал других.
Кандидат прав Николай Леопольдович Гиршфельд, сдавший выпускной экзамен в московском университете и представивший кандидатскую диссертацию на тему: «Деньги как
экономическая сила», был молодой человек, подающий, как говорится, блестящие надежды.
Неточные совпадения
— Совершенно верно. Только здесь форма является средством, а центр тяжести перемещается с
экономических интересов на нравственные
силы. Притом здесь организация совсем не играет такой роли, как при осуществлении
экономических интересов. Чем объяснить, например, живучесть нашего раскола и сектантства? Формальная сторона здесь является только побочным обстоятельством, а важны именно нравственные побуждения.
Все технические,
экономические, политические, медицинские и в лучшем, светлом смысле магические способы противодействия злым
силам в свете религиозного сознания не отбрасываются, а лишь претворяются.
Курсы полдневских женщин действительно поднялись на небывалую высоту в
силу того
экономического закона, по которому превышение спроса увеличивает цену предметов потребления.
Теперь она, оставшись одинокою, озаботилась всесторонним поднятием уровня своих
экономических дел и начала это с самой живой
силы крепостного права, то есть с крестьян.
Поэтому они обкладывали не себя, а других, обкладывали всякого, кого им было под
силу обложить, обкладывали без энтузиазма и без праздной политико-экономической игры слов.