Неточные совпадения
Светский человек
умеет поставить
себя в такое отношение с вами, как будто забывает о
себе и делает все для вас, всем жертвует вам, не делая
в самом деле и не жертвуя ничего, напротив, еще курит ваши же сигары, как барон мои.
Ночь была лунная. Я смотрел на Пассиг, который тек
в нескольких саженях от балкона, на темные силуэты монастырей, на чуть-чуть качающиеся суда, слушал звуки долетавшей какой-то музыки, кажется арфы, только не фортепьян, и женский голос. Глядя на все окружающее, не
умеешь представить
себе, как хмурится это небо, как бледнеют и пропадают эти краски, как природа расстается с своим праздничным убором.
Его любовь сама по себе в крови чужда всякого тщеславия… но если к ней приметается воображение, то горе несчастному! — по какой-то чудной противуположности, самое святое чувство ведет тогда к величайшим злодействам; это чувство наконец делается так велико, что сердце человека
уместить в себе его не может и должно погибнуть, разорваться, или одним ударом сокрушить кумир свой; но часто самолюбие берет перевес, и божество падает перед смертным.
Но этой гениальности он не может, не
умеет в себе открыть, разрыть Кастальский ключ вдохновения [Кастальский ключ — родник на горе Парнас, обладавший способностью давать пророческую силу; символ поэзии.], хотя порой и изнемогает от жажды.
Неточные совпадения
— дворянин учится наукам: его хоть и секут
в школе, да за дело, чтоб он знал полезное. А ты что? — начинаешь плутнями, тебя хозяин бьет за то, что не
умеешь обманывать. Еще мальчишка, «Отче наша» не знаешь, а уж обмериваешь; а как разопрет тебе брюхо да набьешь
себе карман, так и заважничал! Фу-ты, какая невидаль! Оттого, что ты шестнадцать самоваров выдуешь
в день, так оттого и важничаешь? Да я плевать на твою голову и на твою важность!
Художник Михайлов, как и всегда, был за работой, когда ему принесли карточки графа Вронского и Голенищева. Утро он работал
в студии над большою картиной. Придя к
себе, он рассердился на жену за то, что она не
умела обойтись с хозяйкой, требовавшею денег.
— Мы здесь не
умеем жить, — говорил Петр Облонский. — Поверишь ли, я провел лето
в Бадене; ну, право, я чувствовал
себя совсем молодым человеком. Увижу женщину молоденькую, и мысли… Пообедаешь, выпьешь слегка — сила, бодрость. Приехал
в Россию, — надо было к жене да еще
в деревню, — ну, не поверишь, через две недели надел халат, перестал одеваться к обеду. Какое о молоденьких думать! Совсем стал старик. Только душу спасать остается. Поехал
в Париж — опять справился.
Она теперь с радостью мечтала о приезде Долли с детьми,
в особенности потому, что она для детей будет заказывать любимое каждым пирожное, а Долли оценит всё ее новое устройство. Она сама не знала, зачем и для чего, но домашнее хозяйство неудержимо влекло ее к
себе. Она, инстинктивно чувствуя приближение весны и зная, что будут и ненастные дни, вила, как
умела, свое гнездо и торопилась
в одно время и вить его и учиться, как это делать.
Любившая раз тебя не может смотреть без некоторого презрения на прочих мужчин, не потому, чтоб ты был лучше их, о нет! но
в твоей природе есть что-то особенное, тебе одному свойственное, что-то гордое и таинственное;
в твоем голосе, что бы ты ни говорил, есть власть непобедимая; никто не
умеет так постоянно хотеть быть любимым; ни
в ком зло не бывает так привлекательно; ничей взор не обещает столько блаженства; никто не
умеет лучше пользоваться своими преимуществами и никто не может быть так истинно несчастлив, как ты, потому что никто столько не старается уверить
себя в противном.