Неточные совпадения
В
такую погоду
хочется уйти в себя, сосредоточиться, а матросы пели
и плясали.
Многие обрадовались бы видеть
такой необыкновенный случай: праздничную сторону народа
и столицы, но я ждал не того; я видел это у себя; мне улыбался завтрашний, будничный день. Мне
хотелось путешествовать не официально, не приехать
и «осматривать», а жить
и смотреть на все, не насилуя наблюдательности; не задавая себе утомительных уроков осматривать ежедневно, с гидом в руках, по стольку-то улиц, музеев, зданий, церквей. От
такого путешествия остается в голове хаос улиц, памятников, да
и то ненадолго.
А как еще
хочется посмотреть
и погулять в этой разумной толпе, чтоб потом перейти к невозделанной природе
и к
таким же невозделанным ее детям!
Я перепугался: бал
и обед! В этих двух явлениях выражалось все, от чего
так хотелось удалиться из Петербурга на время, пожить иначе, по возможности без повторений, а тут вдруг бал
и обед! Отец Аввакум также втихомолку смущался этим. Он не был в Капштате
и отчаивался уже быть. Я подговорил его уехать,
и дня через два, с тем же Вандиком, который был еще в Саймонстоуне, мы отправились в Капштат.
Нам
хотелось поговорить, но переводчика не было дома. У моего товарища был портрет Сейоло, снятый им за несколько дней перед тем посредством фотографии. Он сделал два снимка: один себе, а другой
так, на случай. Я взял портрет
и показал его сначала Сейоло: он посмотрел
и громко захохотал, потом передал жене. «Сейоло, Сейоло!» — заговорила она, со смехом указывая на мужа, опять смотрела на портрет
и продолжала смеяться. Потом отдала портрет мне. Сейоло взял его
и стал пристально рассматривать.
Но… но П. А. Тихменев не дает жить, даже в Индии
и Китае, как
хочется: он
так подозрительно смотрит, когда откажешься за обедом от блюда баранины или свинины, от слоеного пирога — того
и гляди обидится
и спросит: «Разве дурна баранина, черств пирог?» — или патетически воскликнет, обратясь ко всем: «Посмотрите, господа: ему не нравится стол!
Зачем же, говорю я,
так пусты
и безжизненны эти прекрасные берега? зачем
так скучно смотреть на них, до того, что
и выйти из каюты не
хочется? Скоро ли же это все заселится, оживится?
Подите с ними! Они стали ссылаться на свои законы, обычаи. На другое утро приехал Кичибе
и взял ответ к губернатору. Только что он отвалил, явились
и баниосы, а сегодня, 11 числа, они приехали сказать, что письмо отдали, но что из Едо не получено
и т. п. Потом заметили, зачем мы ездим кругом горы Паппенберга. «
Так хочется», — отвечали им.
Мне
хотелось поближе разглядеть
такую жердь. Я протянул к одному руку, чтоб взять у него бамбук, но вся толпа вдруг смутилась. Ликейцы краснели, делали глупые рожи, глядели один на другого
и пятились.
Так и не дали.
Странно, однако ж, устроен человек:
хочется на берег, а жаль покидать
и фрегат! Но если б вы знали, что это за изящное, за благородное судно, что за люди на нем,
так не удивились бы, что я скрепя сердце покидаю «Палладу»!
Мне
так хотелось перестать поскорее путешествовать, что я не съехал с нашими в качестве путешественника на берег в Петровском зимовье
и нетерпеливо ждал, когда они воротятся, чтоб перебежать Охотское море, ступить наконец на берег твердой ногой
и быть дома.
Захочет ли чего-нибудь Илья Ильич, ему стоит только мигнуть — уж трое-четверо слуг кидаются исполнять его желание; уронит ли он что-нибудь, достать ли ему нужно вещь, да не достанет, — принести ли что, сбегать ли за чем: ему иногда, как резвому мальчику,
так и хочется броситься и переделать все самому, а тут вдруг отец и мать, да три тетки в пять голосов и закричат:
Неточные совпадения
Черт побери, есть
так хочется,
и в животе трескотня
такая, как будто бы целый полк затрубил в трубы.
— Неволя к вам вернулася? // Погонят вас на барщину? // Луга у вас отобраны? — // «Луга-то?.. Шутишь, брат!» // —
Так что ж переменилося?.. // Закаркали «Голодную», // Накликать голод
хочется? — // — «Никак
и впрямь ништо!» — // Клим как из пушки выпалил; // У многих зачесалися // Затылки, шепот слышится: // «Никак
и впрямь ништо!»
Так вот что с парнем сталося. // Пришел в село да, глупенький, // Все сам
и рассказал, // За то
и сечь надумали. // Да благо подоспела я… // Силантий осерчал, // Кричит: «Чего толкаешься? // Самой под розги
хочется?» // А Марья, та свое: // «Дай, пусть проучат глупого!» //
И рвет из рук Федотушку. // Федот как лист дрожит.
Сработано было чрезвычайно много на сорок два человека. Весь большой луг, который кашивали два дня при барщине в тридцать кос, был уже скошен. Нескошенными оставались углы с короткими рядами. Но Левину
хотелось как можно больше скосить в этот день,
и досадно было на солнце, которое
так скоро спускалось. Он не чувствовал никакой усталости; ему только
хотелось еще
и еще поскорее
и как можно больше сработать.
Получив письмо Свияжского с приглашением на охоту, Левин тотчас же подумал об этом, но, несмотря на это, решил, что
такие виды на него Свияжского есть только его ни на чем не основанное предположение,
и потому он всё-таки поедет. Кроме того, в глубине души ему
хотелось испытать себя, примериться опять к этой девушке. Домашняя же жизнь Свияжских была в высшей степени приятна,
и сам Свияжский, самый лучший тип земского деятеля, какой только знал Левин, был для Левина всегда чрезвычайно интересен.