Цитаты со словом «русские»
— Силуэт англичанина и
русского.
Как заменить робость чиновника и апатию
русского литератора энергиею мореходца, изнеженность горожанина — загрубелостью матроса?
Не величавый образ Колумба и Васко де Гама гадательно смотрит с палубы вдаль, в неизвестное будущее: английский лоцман, в синей куртке, в кожаных панталонах, с красным лицом, да
русский штурман, с знаком отличия беспорочной службы, указывают пальцем путь кораблю и безошибочно назначают день и час его прибытия.
И теперь воды морской нет, ее делают пресною, за пять тысяч верст от берега является блюдо свежей зелени и дичи; под экватором можно поесть
русской капусты и щей.
Нам,
русским, делают упрек в лени, и недаром.
Туманы бывают если не каждый день, то через день непременно; можно бы, пожалуй, нажить сплин; но они не
русские, а я не англичанин: что же мне терпеть в чужом пиру похмелье?
«А вот что около меня!» — добавил я, боязливо и вопросительно поглядывая то на валы, которые поднимались около моих плеч и локтей и выше головы, то вдаль, стараясь угадать, приветнее ли и светлее ли других огней блеснут два фонаря на
русском фрегате?
Этот маленький эпизод напомнил мне, что пройден только вершок необъятного, ожидающего впереди пространства; что этот эпизод есть обыкновенное явление в этой жизни; что в три года может случиться много такого, чего не выживешь в шестьдесят лет жизни, особенно нашей
русской жизни!
Вот я думал бежать от
русской зимы и прожить два лета, а приходится, кажется, испытать четыре осени: русскую, которую уже пережил, английскую переживаю, в тропики придем в тамошнюю осень. А бестолочь какая: празднуешь два Рождества, русское и английское, два Новые года, два Крещенья. В английское Рождество была крайняя нужда в работе — своих рук недоставало: англичане и слышать не хотят о работе в праздник. В наше Рождество англичане пришли, да совестно было заставлять работать своих.
Поди, разбирай, из каких элементов сложился
русский человек!
— Севилья, caballeros с гитарами и шпагами, женщины, балконы, лимоны и померанцы. Dahin бы, в Гренаду куда-нибудь, где так умно и изящно путешествовал эпикуреец Боткин, умевший вытянуть до капли всю сладость испанского неба и воздуха, женщин и апельсинов, — пожить бы там, полежать под олеандрами, тополями, сочетать
русскую лень с испанскою и посмотреть, что из этого выйдет».
После всего этого отделилась от берега шлюпка под
русским флагом.
В ней сидел
русский чиновник, в вицмундире министерства иностранных дел, с русским орденом в петлице.
«Вот госпиталь, вот казармы», — говорил один, «это церковь такая-то», — перебивал другой, «а это дом
русского консула», — добавил третий.
А все на
русского человека говорят, что просит на водку: он точно просит; но если поднесут, так он и не попросит; а жителю юга, как вижу теперь, и не поднесут, а он выпьет и все-таки попросит на водку.
Я сказал, что отошлю свой, в подарок от нее,
русским женщинам.
О
русских она не слыхала.
И вот морская даль, под этими синими и ясными небесами, оглашается звуками
русской песни, исполненной неистового веселья, Бог знает от каких радостей, и сопровождаемой исступленной пляской, или послышатся столь известные вам, хватающие за сердце стоны и вопли от каких-то старинных, исторических, давно забытых страданий.
Так дождались мы масленицы и провели ее довольно вяло, хотя Петр Александрович делал все, чтобы чем-нибудь напомнить этот веселый момент
русской жизни.
Нельзя же, однако, чтоб масленица не вызвала у
русского человека хоть одной улыбки, будь это и среди знойных зыбей Атлантического океана.
В этом спокойствии, уединении от целого мира, в тепле и сиянии фрегат принимает вид какой-то отдаленной степной
русской деревни.
«
Русский, — отвечал он, — в 1814 году взят французами в плен, потом при Ватерлоо дрался с англичанами, взят ими, завезен сюда, женился на черной, имею шестерых детей».
Он, конечно, пришел познакомиться с
русскими, редкими гостями здесь, как и тот майор, адъютант губернатора, которого привел сегодня утром доктор Ведерхед…» — «Проводник ваш по колонии, — сказал Вандик, — меня нанял ваш банкир, с двумя экипажами и с осьмью лошадьми.
«Сам пришел: узнал, что
русские приехали, пришел посмотреть; никогда, говорит, не видал».
Он порядочно говорил по-французски и откровенно объяснил, что он так много слышал и читал о
русских, что не мог превозмочь любопытства и пришел познакомиться с нами.
Поэтому мне очень интересно взглянуть на
русский тип», — говорил он, поглядывая с величайшим вниманием на барона Крюднера, на нашего доктора Вейриха и на Посьета: а они все трое были не русского происхождения.
Чисто
русские были только Зеленый и я.
«Да,
русские сильны: о! о них много-много слуху!» — говорил он.
— «Какие, кому в Устере визиты делать?» — «А к
русскому, который здесь живет.
Товарищи воротились от мнимого
русского.
Он по-русски помнил несколько слов, все остальное забыл, но любил
русских и со слезами приветствовал гостей.
По-французски он не знал ни слова. Пришел зять его, молодой доктор, очень любезный и разговорчивый. Он говорил по-английски и по-немецки; ему отвечали и на том и на другом языке. Он изъявил, как и все почти встречавшиеся с нами иностранцы, удивление, что
русские говорят на всех языках. Эту песню мы слышали везде. «Вы не русский, — сказали мы ему, — однако ж вот говорите же по-немецки, по-английски и по-голландски, да еще, вероятно, на каком-нибудь из здешних местных наречий».
«Thank you, thank you», — повторял Бен после каждой
русской песни, каждого немилосердно растерзанного итальянского мотива.
Шумной и многочисленной толпой сели мы за стол. Одних
русских было человек двенадцать да несколько семейств англичан. Я успел заметить только белокурого полного пастора с женой и с детьми. Нельзя не заметить: крик, шум, везде дети, в сенях, по ступеням лестницы, в нумерах, на крыльце, — и все пастора. Настоящий Авраам — после божественного посещения!
А все говорят на
русского человека: он беспечен, небрежен, живет на авось; чем «кафрская война» лучше наших праздников?
Я видел, что он не без любопытства глядит на
русских.
Получив желаемое, я ушел к себе, и только сел за стол писать, как вдруг слышу голос отца Аввакума, который, чистейшим
русским языком, кричит: «Нет ли здесь воды, нет ли здесь воды?» Сначала я не обратил внимания на этот крик, но, вспомнив, что, кроме меня и натуралиста, в городе русских никого не было, я стал вслушиваться внимательнее.
«Отвези в последний раз в Саймонстоун, — сказал я не без грусти, — завтра утром приезжай за нами». — «Yes, sir, — отвечал он, — а знаете ли, — прибавил потом, — что пришло еще
русское судно?» — «Какое? когда?» — «Вчера вечером», — отвечал он.
Между прочим вдруг нам бросилось в глаза, на куске холста,
русское клеймо «Фабрика А. Перлова».
«Это английский дук, — сказал он, — а клеймо
русское».
«Везите на
русский фрегат!» — сказали мы. «Two shillings!» («Два шиллинга!») — объявила цену молодая.
— Передача письма от
русского правительства к японскому.
Не думайте, чтоб в понятиях, словах, манерах японца (за исключением разве сморканья в бумажки да прятанья конфект; но вспомните, как сморкаются две трети
русского народа и как недавно барыни наши бросили ридикюли, которые наполнялись конфектами на чужих обедах и вечерах) было что-нибудь дикое, странное, поражающее европейца.
Японцы тихо, с улыбкой удовольствия и удивления, сообщали друг другу замечания на своем звучном языке. Некоторые из них, и особенно один из переводчиков, Нарабайоси 2-й (их два брата, двоюродные, иначе гейстра), молодой человек лет 25-ти, говорящий немного по-английски, со вздохом сознался, что все виденное у нас приводит его в восторг, что он хотел бы быть европейцем,
русским, путешествовать и заглянуть куда-нибудь, хоть бы на Бонинсима…
Чай они хлебнули, а от наливки отказались, сказав, что им некогда, что они приехали только от губернатора объявить, что его превосходительство ожидает
русских.
Когда, после молебна, мы стали садиться на шлюпки, в эту минуту, по свистку, взвились кверху по снастям свернутые флаги, и люди побежали по реям, лишь только
русский флаг появился на адмиральском катере.
Кто же будут эти старшие? Тут хитрые, неугомонные промышленники, американцы, здесь горсть
русских: русский штык, хотя еще мирный, безобидный, гостем пока, но сверкнул уже при лучах японского солнца, на японском берегу раздалось «Вперед!» Avis au Japon! [К сведению Японии — фр.]
Говорят, не в пору гость хуже татарина: в этом смысле
русские были для него действительно хуже татар.
С баниосами были переводчики Льода и Cьоза. Я вслушивался в японский язык и нашел, что он очень звучен. В нем гласные преобладают, особенно в окончаниях. Нет ничего грубого, гортанного, как в прочих восточных языках. А баниосы сказали, что
русский язык похож будто на китайский, — спасибо! Мы заказали привезти много вещей, вееров, лакированных ящиков и тому подобного. Не знаем, привезут ли.
Серенада! это корветские офицеры с маленькими камчадалами, певчими, затеяли серенаду из
русских и цыганских песен.
Неточные совпадения
Это был Вейнерт, quasi-русский, с которым наши познакомились утром.
Цитаты из русской классики со словом «русские»
Предложения со словом «русский»
- Работал в библиотеке, преподавал историю русского языка в местном пединституте.
- Мало к какому другому народу русский народ испытывал такие тёплые чувства, как к грузинам.
- Естественно, в общей культуре русского человека правят те понятия, что закладывались в советскую эпоху.
- (все предложения)
Предложения со словом «русская»
- Работал в библиотеке, преподавал историю русского языка в местном пединституте.
- Русский язык – язык великого русского народа, имеющего героическую историю, выдающиеся достижения в культуре, науке, общественной мысли, литературе и т. д.
- Естественно, в общей культуре русского человека правят те понятия, что закладывались в советскую эпоху.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «русский»
Сочетаемость слова «русская»
Что (кто) бывают «русскими»
Значение слова «русские»
РУ́ССКИЕ, -их, мн. (ед. ру́сский, -ого, м.: ру́сская, -ой, ж.). Нация, основное население РСФСР, а также лица, относящиеся к этой нации. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова РУССКИЕ
Афоризмы русских писателей со словом «русский»
Дополнительно