Неточные совпадения
— Нужды
нет, все-таки оно не годится, на
днях я завезу тебя к своему портному; но это пустяки. Есть о чем важнее поговорить. Скажи-ка, зачем ты сюда приехал?
— Советовать — боюсь. Я не ручаюсь за твою деревенскую натуру: выйдет вздор — станешь пенять на меня; а мнение свое сказать, изволь — не отказываюсь, ты слушай или не слушай, как хочешь. Да
нет! я не надеюсь на удачу. У вас там свой взгляд на жизнь: как переработаешь его? Вы помешались на любви, на дружбе, да на прелестях жизни, на счастье; думают, что жизнь только в этом и состоит: ах да ох! Плачут, хнычут да любезничают, а
дела не делают… как я отучу тебя от всего этого? — мудрено!
—
Нет! куда! ничего не сделает. Эта глупая восторженность никуда не годится, ах да ох! не привыкнет он к здешнему порядку: где ему сделать карьеру! напрасно приезжал… ну, это уж его
дело.
— Потому что в этом поступке разума, то есть смысла,
нет, или, говоря словами твоего профессора, сознание не побуждает меня к этому; вот если б ты был женщина — так другое
дело: там это делается без смысла, по другому побуждению.
— Как тебе заблагорассудится. Жениха своего она заставит подозревать бог знает что; пожалуй, еще и свадьба разойдется, а отчего? оттого, что вы там рвали вместе желтые цветы…
Нет, так
дела не делаются. Ну, так ты по-русски писать можешь, — завтра поедем в департамент: я уж говорил о тебе прежнему своему сослуживцу, начальнику отделения; он сказал, что есть вакансия; терять времени нечего… Это что за кипу ты вытащил?
И каждый
день, каждый час, и сегодня и завтра, и целый век, бюрократическая машина работает стройно, непрерывно, без отдыха, как будто
нет людей, — одни колеса да пружины…
— Ох,
нет! Я предчувствую, что ты еще много кое-чего перебьешь у меня. Но это бы все ничего: любовь любовью; никто не мешает тебе; не нами заведено заниматься особенно прилежно любовью в твои лета, но, однако ж, не до такой степени, чтобы бросать
дело; любовь любовью, а
дело делом…
— До сих пор, слава богу,
нет, а может случиться, если бросишь
дело; любовь тоже требует денег: тут и лишнее щегольство и разные другие траты… Ох, эта мне любовь в двадцать лет! вот уж презренная, так презренная, никуда не годится!
—
Нет, чтоб первому мне сообщить вашу радость: вы знаете, как я люблю вас и как
разделю…
— Ну, в твоих пяти словах все есть, чего в жизни не бывает или не должно быть. С каким восторгом твоя тетка бросилась бы тебе на шею! В самом
деле, тут и истинные друзья, тогда как есть просто друзья, и чаша, тогда как пьют из бокалов или стаканов, и объятия при разлуке, когда
нет разлуки. Ох, Александр!
Смотришь, еще
день пройдет —
нет!
А нынче, ужас сказать, дамы стали уж покуривать: вон, напротив нас молодая вдова живет: сидит на балконе да соломинку целый
день и курит; мимо ходят, ездят — ей и нужды
нет!
— Какое, сударь, не принимаем: уж все перебывали, только вас
нет; барыня не надивится. Вот его сиятельство так каждый
день изволит жаловать… такой добрый барин. Я намедни ходил к нему с какой-то тетрадкой от барышни — красненькую пожаловал.
— Здравствуй, Александр, — приветствовал он, воротясь туда, племянника, — давно мы с тобой не видались. То
днем тебя не дождешься, а тут вдруг — бац ночью! Что так поздно? Да что с тобой? на тебе лица
нет.
—
Нет,
нет, ничего, — живо заговорил Петр Иваныч, удерживая племянника за руку, — я всегда в одном расположении духа. Завтра, того гляди, тоже застанешь за завтраком или еще хуже — за
делом. Лучше уж кончим разом. Ужин не портит
дела. Я еще лучше выслушаю и пойму. На голодный желудок, знаешь, оно неловко…
— Ну так воля твоя, — он решит в его пользу. Граф, говорят, в пятнадцати шагах пулю в пулю так и сажает, а для тебя, как нарочно, и промахнется! Положим даже, что суд божий и попустил бы такую неловкость и несправедливость: ты бы как-нибудь ненарочно и убил его — что ж толку? разве ты этим воротил бы любовь красавицы?
Нет, она бы тебя возненавидела, да притом тебя бы отдали в солдаты… А главное, ты бы на другой же
день стал рвать на себе волосы с отчаяния и тотчас охладел бы к своей возлюбленной…
Наденьку? кажется, попал? не раздражать упреками, снисходить к ее капризам, показывать вид, что не замечаешь ничего, что даже у тебя и предположения об измене
нет, как о
деле невозможном.
—
Нет, не беспокойся, спрячь деньги назад, — сказала Лизавета Александровна, — это
дело не будет стоить тебе ни копейки.
— В самом
деле, бедный! Как это достает тебя? Какой страшный труд: получить раз в месяц письмо от старушки и, не читая, бросить под стол или поговорить с племянником! Как же, ведь это отвлекает от виста! Мужчины, мужчины! Если есть хороший обед, лафит за золотой печатью да карты — и все тут; ни до кого и
дела нет! А если к этому еще случай поважничать и поумничать — так и счастливы.
— Мы очень умны: как нам заниматься такими мелочами? Мы ворочаем судьбами людей. Смотрят что у человека в кармане да в петлице фрака, а до остального и
дела нет. Хотят, чтоб и все были такие! Нашелся между ними один чувствительный, способный любить и заставить любить себя…
— Измена в любви, какое-то грубое, холодное забвение в дружбе… Да и вообще противно, гадко смотреть на людей, жить с ними! Все их мысли, слова,
дела — все зиждется на песке. Сегодня бегут к одной цели, спешат, сбивают друг друга с ног, делают подлости, льстят, унижаются, строят козни, а завтра — и забыли о вчерашнем и бегут за другим. Сегодня восхищаются одним, завтра ругают; сегодня горячи, нежны, завтра холодны…
нет! как посмотришь — страшна, противна жизнь! А люди!..
— Все испытывают эти вещи, — продолжал Петр Иваныч, обращаясь к племяннику, — кого не трогают тишина или там темнота ночи, что ли, шум дубравы, сад, пруды, море? Если б это чувствовали одни художники, так некому было бы понимать их. А отражать все эти ощущения в своих произведениях — это другое
дело: для этого нужен талант, а его у тебя, кажется,
нет. Его не скроешь: он блестит в каждой строке, в каждом ударе кисти…
—
Нет, дядюшка, позвольте, уж я выпью чашу до
дна: дочитаю.
—
Нет ли еще чего? Поищи-ка хорошенько, — спросил Петр Иваныч, осматриваясь кругом, — уж за один бы раз делать умное
дело. Вон что там это на шкафе за связка?
— Вот, прекрасно! стану я возить тебя для этого по домам! После этого недостает только, чтоб я тебе закрывал на ночь рот платком от мух!
Нет, все не то. А вот в чем
дело: влюби-ка в себя Тафаеву.
— Послушай, Александр, шутки в сторону. Это все мелочи; можешь кланяться или не кланяться, посещать общество или
нет —
дело не в том. Но вспомни, что тебе, как и всякому, надо сделать какую-нибудь карьеру. Думаешь ли ты иногда об этом?
Я хочу так остаться, как есть: разве я не вправе избрать себе занятие, ниже ли оно моих способностей, или
нет — что нужды? если я делаю
дело добросовестно — я исполняю свой долг.
Анна Павловна с пяти часов сидит на балконе. Что ее вызвало: восход солнца, свежий воздух или пение жаворонка?
Нет! она не сводит глаз с дороги, что идет через рощу. Пришла Аграфена просить ключей. Анна Павловна не поглядела на нее и, не спуская глаз с дороги, отдала ключи и не спросила даже зачем. Явился повар: она, тоже не глядя на него, отдала ему множество приказаний. Другой
день стол заказывался на десять человек.
— Господи! какой покой! — говорил он, то поджимая, то протягивая ноги, — то ли
дело здесь! А у нас, в Петербурге, просто каторжное житье!
Нет ли чего перекусить, Аграфена Ивановна? С последней станции ничего не ели.
— Все вы хороши на словах! — сказала Анна Павловна. — А как
дело делать, так вас тут
нет! Видно, хорошо смотрел за барином: допустил до того, что он, голубчик мой, здоровье потерял! Смотрел ты! Вот ты увидишь у меня…
— И дорого-с, да и обычая
нет наедаться каждый
день досыта. Господа кушают словно украдкой, по одному разу в
день, и то коли успеют, часу в пятом, иной раз в шестом; а то так чего-нибудь перехватят, да тем и кончат. Это у них последнее
дело: сначала все
дела переделают, а потом и кушать.
—
Нет, не пойду: я на
днях подам в отставку.
—
Нет, не мечтали. Там вы поняли, растолковали себе жизнь; там вы были прекрасны, благородны, умны… Зачем не остались такими? Зачем это было только на словах, на бумаге, а не на
деле? Это прекрасное мелькнуло, как солнце из-за туч — на одну минуту…
—
Нет, — сказал он, — моя карьера кончена!
Дело сделано: судьба не велит идти дальше… пусть! — Он махнул рукой.
Неточные совпадения
Аммос Федорович (в сторону).Вот выкинет штуку, когда в самом
деле сделается генералом! Вот уж кому пристало генеральство, как корове седло! Ну, брат,
нет, до этого еще далека песня. Тут и почище тебя есть, а до сих пор еще не генералы.
Городничий. Ах, боже мой, вы всё с своими глупыми расспросами! не дадите ни слова поговорить о
деле. Ну что, друг, как твой барин?.. строг? любит этак распекать или
нет?
Хлестаков. Да что? мне
нет никакого
дела до них. (В размышлении.)Я не знаю, однако ж, зачем вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем другое, а меня вы не смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь
нет. Я потому и сижу здесь, что у меня
нет ни копейки.
Хлестаков.
Нет, я не хочу! Вот еще! мне какое
дело? Оттого, что у вас жена и дети, я должен идти в тюрьму, вот прекрасно!
)Мы, прохаживаясь по
делам должности, вот с Петром Ивановичем Добчинским, здешним помещиком, зашли нарочно в гостиницу, чтобы осведомиться, хорошо ли содержатся проезжающие, потому что я не так, как иной городничий, которому ни до чего
дела нет; но я, я, кроме должности, еще по христианскому человеколюбию хочу, чтоб всякому смертному оказывался хороший прием, — и вот, как будто в награду, случай доставил такое приятное знакомство.