Неточные совпадения
Бабушка с княгиней пила кофе, Райский смотрел на комнаты, на портреты, на мебель и на весело глядевшую в комнаты из
сада зелень;
видел расчищенную дорожку, везде чистоту, чопорность, порядок: слушал, как во всех комнатах попеременно пробили с полдюжины столовых, стенных, бронзовых и малахитовых часов; рассматривал портрет косого князя, в красной ленте, самой княгини, с белой розой в волосах, с румянцем, живыми глазами, и сравнивал с оригиналом.
Напрасно упрямился он оставаться офицером, ему неотступно снились то Волга и берега ее, тенистый
сад и роща с обрывом, то
видел он дикие глаза и исступленное лицо Васюкова и слышал звуки скрипки.
— Лжец! — обозвал он Рубенса. — Зачем, вперемежку с любовниками, не насажал он в
саду нищих в рубище и умирающих больных: это было бы верно!.. А мог ли бы я? — спросил он себя. Что бы было, если б он принудил себя жить с нею и для нее? Сон, апатия и лютейший враг — скука! Явилась в готовой фантазии длинная перспектива этой жизни, картина этого сна, апатии, скуки: он
видел там себя, как он был мрачен, жосток, сух и как, может быть, еще скорее свел бы ее в могилу. Он с отчаянием махнул рукой.
Этому она сама надивиться не могла: уж она ли не проворна, она ли не мастерица скользнуть, как тень, из одной двери в другую, из переулка в слободку, из
сада в лес, — нет,
увидит, узнает, точно чутьем, и явится, как тут, и почти всегда с вожжой! Это составляло зрелище, потеху дворни.
— Марфа Васильевна! — неожиданно, басом, сказал юноша, — у вас коза в огород зашла — я
видел! Как бы в
сад не забралась!
Борису не спалось, и он, в легком утреннем пальто, вышел в
сад, хотел было догнать Марка, но
увидел его, уже далеко идущего низом по волжскому прибрежью.
Он пожимал плечами, как будто озноб пробегал у него по спине, морщился и, заложив руки в карманы, ходил по огороду, по
саду, не замечая красок утра, горячего воздуха, так нежно ласкавшего его нервы, не смотрел на Волгу, и только тупая скука грызла его. Он с ужасом
видел впереди ряд длинных, бесцельных дней.
Если сам он идет по двору или по
саду, то пройти бы ему до конца, не взглянув вверх; а он начнет маневрировать, посмотрит в противоположную от ее окон сторону, оборотится к ним будто невзначай и встретит ее взгляд, иногда с затаенной насмешкой над его маневром. Или спросит о ней Марину, где она, что делает, а если потеряет ее из вида, то бегает, отыскивая точно потерянную булавку, и,
увидевши ее, начинает разыгрывать небрежного.
Поднявшись с обрыва в
сад, он
увидел ее действительно сидящую на своей скамье с книгой.
Он прошел окраины
сада, полагая, что Веру нечего искать там, где обыкновенно бывают другие, а надо забираться в глушь, к обрыву, по скату берега, где она любила гулять. Но нигде ее не было, и он пошел уже домой, чтоб спросить кого-нибудь о ней, как вдруг
увидел ее сидящую в
саду, в десяти саженях от дома.
Он с удовольствием приметил, что она перестала бояться его, доверялась ему, не запиралась от него на ключ, не уходила из
сада,
видя, что он, пробыв с ней несколько минут, уходил сам; просила смело у него книг и даже приходила за ними сама к нему в комнату, а он, давая требуемую книгу, не удерживал ее, не напрашивался в «руководители мысли», не спрашивал о прочитанном, а она сама иногда говорила ему о своем впечатлении.
Вера долго ходила взволнованная по
саду и мало-помалу успокоилась. В беседке она
увидела Марфеньку и Викентьева и быстро пошла к ним. Она еще не сказала ни слова Марфеньке после новости, которую узнала утром.
Утром рано Райский, не ложившийся спать, да Яков с Василисой
видели, как Татьяна Марковна, в чем была накануне и с открытой головой, с наброшенной на плечи турецкой шалью, пошла из дому, ногой отворяя двери, прошла все комнаты, коридор, спустилась в
сад и шла, как будто бронзовый монумент встал с пьедестала и двинулся, ни на кого и ни на что не глядя.
— В Ивана Ивановича — это хуже всего. Он тут ни сном, ни духом не виноват… Помнишь, в день рождения Марфеньки, — он приезжал, сидел тут молча, ни с кем ни слова не сказал, как мертвый, и ожил, когда показалась Вера? Гости
видели все это. И без того давно не тайна, что он любит Веру; он не мастер таиться. А тут заметили, что он ушел с ней в
сад, потом она скрылась к себе, а он уехал… Знаешь ли, зачем он приезжал?
— В городе заметили, что у меня в доме неладно;
видели, что вы ходили с Верой в
саду, уходили к обрыву, сидели там на скамье, горячо говорили и уехали, а мы с ней были больны, никого не принимали… вот откуда вышла сплетня!
Неточные совпадения
Ни минуты не думая, Анна села с письмом Бетси к столу и, не читая, приписала внизу: «Мне необходимо вас
видеть. Приезжайте к
саду Вреде. Я буду там в 6 часов». Она запечатала, и Бетси, вернувшись, при ней отдала письмо.
В 4 часа, чувствуя свое бьющееся сердце, Левин слез с извозчика у Зоологического
Сада и пошел дорожкой к горам и катку, наверное зная, что найдет ее там, потому что
видел карету Щербацких у подъезда.
В
саду они наткнулись на мужика, чистившего дорожку. И уже не думая о том, что мужик
видит ее заплаканное, а его взволнованное лицо, не думая о том, что они имеют вид людей, убегающих от какого-то несчастья, они быстрыми шагами шли вперед, чувствуя, что им надо высказаться и разубедить друг друга, побыть одним вместе и избавиться этим от того мучения, которое оба испытывали.
— Ну, хорошо. Понято, — сказал Степан Аркадьич. — Так
видишь ли: я бы позвал тебя к себе, но жена не совсем здорова. А вот что: если ты хочешь их
видеть, они, наверное, нынче в Зоологическом
Саду от четырех до пяти. Кити на коньках катается. Ты поезжай туда, а я заеду, и вместе куда-нибудь обедать.
Она
видела по лицу Вронского, что ему чего-то нужно было от нее. Она не ошиблась. Как только они вошли через калитку опять в
сад, он посмотрел в ту сторону, куда пошла Анна, и, убедившись, что она не может ни слышать, ни
видеть их, начал: