Тогда казалось ему, что он любил Веру такой любовью, какою никто другой не любил ее, и сам смело требовал от нее такой же любви и к себе, какой она не могла дать своему идолу, как бы страстно ни любила его, если этот идол не
носил в груди таких же сил, такого же огня и, следовательно, такой же любви, какая была заключена в нем и рвалась к ней.
Неточные совпадения
Вот и Райский мечтал быть артистом, и все «
носит еще огонь
в груди», все производит начатки, отрывки, мотивы, эскизы и широкие замыслы, а имя его еще не громко, произведения не радуют света.
Кто знал их обоих, тот поймет, как быстро Грановский и Станкевич должны были ринуться друг к другу. В них было так много сходного в нраве, в направлении, в летах… и оба
носили в груди своей роковой зародыш преждевременной смерти. Но для кровной связи, для неразрывного родства людей сходства недостаточно. Та любовь только глубока и прочна, которая восполняет друг друга, для деятельной любви различие нужно столько же, сколько сходство; без него чувство вяло, страдательно и обращается в привычку.
И эту острую боль, такую немудрую и солнечно-простую, он с радостью несколько дней
носил в груди, пока ночью не придушила ее грубая и тяжелая мысль: а кому дело до того, что какой-то Саша Погодин отказывается любить какую-то Евгению Эгмонт?
Нельзя было не заметить, что поэт, искренне любивший красавицу жену,
носил в груди горячую рану, нанесенную черными глазами Варвары Андреевны.
Видно, и положительные люди
носят в груди не каменное сердце, и скучать не любят они так же, как и остальные, простые смертные.
Неточные совпадения
Он был тоже из «молодых», то есть ему недавно минуло сорок лет, но он уже метил
в государственные люди и на каждой стороне
груди носил по звезде.
Он уже не слушал возбужденную речь Нехаевой, а смотрел на нее и думал: почему именно эта неприглядная, с плоской
грудью, больная опасной болезнью, осуждена кем-то
носить в себе такие жуткие мысли?
В груди кипучий яд
нося, //
В светлице гетман заперся.
— Сатана, изыди, сатана, изыди! — повторял он с каждым крестом. — Извергая извергну! — возопил он опять. Был он
в своей грубой рясе, подпоясанной вервием. Из-под посконной рубахи выглядывала обнаженная
грудь его, обросшая седыми волосами. Ноги же совсем были босы. Как только стал он махать руками, стали сотрясаться и звенеть жестокие вериги, которые
носил он под рясой. Отец Паисий прервал чтение, выступил вперед и стал пред ним
в ожидании.
Но знай, что бы я ни сделал прежде, теперь или впереди, — ничто, ничто не может сравниться
в подлости с тем бесчестием, которое именно теперь, именно
в эту минуту
ношу вот здесь на
груди моей, вот тут, тут, которое действует и совершается и которое я полный хозяин остановить, могу остановить или совершить, заметь это себе!