Неточные совпадения
— Ну, нет,
не одно и то же: какой-то англичанин
вывел комбинацию, что одна и та же сдача карт может повториться лет в тысячу только… А шансы? А характеры игроков, манера каждого, ошибки!..
Не одно и то же! А вот с женщиной биться зиму и весну! Сегодня, завтра… вот этого я
не понимаю!
А оставил он ее давно, как только вступил. Поглядевши вокруг себя, он
вывел свое оригинальное заключение, что служба
не есть сама цель, а только средство куда-нибудь девать кучу люда, которому без нее незачем бы родиться на свет. И если б
не было этих людей, то
не нужно было бы и той службы, которую они несут.
— Дядя Иван Кузьмич с Востока
вывез, триста червонных заплатил: теперь этакой ни за какие деньги
не отыщешь! — хвасталась она.
— Есть, есть, и мне тяжело, что я
не выиграл даже этого доверия. Вы боитесь, что я
не сумею обойтись с вашей тайной. Мне больно, что вас пугает и стыдит мой взгляд… кузина, кузина! А ведь это мое дело, моя заслуга, ведь я виноват… что
вывел вас из темноты и слепоты, что этот Милари…
«Что это такое, что же это!.. Она, кажется, добрая, —
вывел он заключение, — если б она только смеялась надо мной, то пуговицы бы
не пришила. И где она взяла ее? Кто-нибудь из наших потерял!»
Как он ни затрогивает ее ум, самолюбие, ту или другую сторону сердца — никак
не может
вывести ее из круга ранних, девических понятий, теплых, домашних чувств, логики преданий и преподанных бабушкой уроков.
Он без церемонии почти
вывел бабушку и Марфеньку, которые пришли было поглядеть. Егорка, видя, что барин начал писать «патрет», пришел было спросить,
не отнести ли чемодан опять на чердак. Райский молча показал ему кулак.
Наконец сама бабушка с Марьей Егоровной отыскали ее за занавесками постели в углу, под образами, и
вывели ее оттуда, раскрасневшуюся,
не одетую, старающуюся закрыть лицо руками.
Он молчал, вспоминая, какую яркую картину страсти чертил он ей в первых встречах и как усердно толкал ее под ее тучу. А теперь сам
не знал, как
вывести ее из-под нее.
— Как же я могу помочь, когда
не знаю ни твоего горя, ни опасности? Откройся мне, и тогда простой анализ чужого ума разъяснит тебе твои сомнения, удалит, может быть, затруднения,
выведет на дорогу… Иногда довольно взглянуть ясно и трезво на свое положение, и уже от одного сознания становится легче. Ты сама
не можешь: дай мне взглянуть со стороны. Ты знаешь, два ума лучше одного…
— Никакие умы, никакой анализ —
не выведут на дорогу, следовательно, и говорить бесполезно! — почти с отчаянием сказала она.
— Никогда! — повторил он с досадой, — какая ложь в этих словах: «никогда», «всегда»!.. Конечно, «никогда»: год, может быть, два… три… Разве это
не — «никогда»? Вы хотите бессрочного чувства? Да разве оно есть? Вы пересчитайте всех ваших голубей и голубок: ведь никто бессрочно
не любит. Загляните в их гнезда — что там? Сделают свое дело,
выведут детей, а потом воротят носы в разные стороны. А только от тупоумия сидят вместе…
Она страдала за эти уродливости и от этих уродливостей, мешавших жить, чувствовала нередко цепи и готова бы была, ради правды, подать руку пылкому товарищу, другу, пожалуй мужу, наконец… чем бы он ни был для нее, — и идти на борьбу против старых врагов, стирать ложь, мести сор, освещать темные углы, смело,
не слушая старых, разбитых голосов,
не только Тычковых, но и самой бабушки, там, где последняя безусловно опирается на старое, вопреки своему разуму, —
вывести, если можно, и ее на другую дорогу.
— И все ложь! — говорил Райский. — В большинстве нет даже и почина нравственного развития,
не исключая иногда и высокоразвитые умы, а есть несколько захваченных, как будто на дорогу в обрез денег — правил (а
не принципов) и внешних приличий, для руководства, — таких правил, за несоблюдение которых
выводят вон или запирают куда-нибудь.
Болтовня Мими, St.-Jérôme’а и девочек о том, какие ужасные сапоги носит русский учитель, как у княжон Корнаковых платья с воланами и т. д., — болтовня их, прежде внушавшая мне искреннее презрение, которое я, особенно в отношении Любочки и Катеньки, не старался скрывать,
не вывела меня из моего нового, добродетельного расположения духа.
Неточные совпадения
Разговор этот происходил утром в праздничный день, а в полдень
вывели Ионку на базар и, дабы сделать вид его более омерзительным, надели на него сарафан (так как в числе последователей Козырева учения было много женщин), а на груди привесили дощечку с надписью: бабник и прелюбодей. В довершение всего квартальные приглашали торговых людей плевать на преступника, что и исполнялось. К вечеру Ионки
не стало.
Искали, искали они князя и чуть-чуть в трех соснах
не заблудилися, да, спасибо, случился тут пошехонец-слепород, который эти три сосны как свои пять пальцев знал. Он
вывел их на торную дорогу и привел прямо к князю на двор.
Даже летописец
не без иронии упоминает об этом обстоятельстве:"Много лет
выводил он (Двоекуров) хитроумное сие здание, а о том
не догадался, что строит на песце".
Усложненность петербургской жизни вообще возбудительно действовала на него,
выводя его из московского застоя; но эти усложнения он любил и понимал в сферах ему близких и знакомых; в этой же чуждой среде он был озадачен, ошеломлен, и
не мог всего обнять.
Сняв венцы с голов их, священник прочел последнюю молитву и поздравил молодых. Левин взглянул на Кити, и никогда он
не видал ее до сих пор такою. Она была прелестна тем новым сиянием счастия, которое было на ее лице. Левину хотелось сказать ей что-нибудь, но он
не знал, кончилось ли. Священник
вывел его из затруднения. Он улыбнулся своим добрым ртом и тихо сказал: «поцелуйте жену, и вы поцелуйте мужа» и взял у них из рук свечи.