Неточные совпадения
«Однако какая широкая картина тишины и сна! — думал он, оглядываясь вокруг, — как могила! Широкая рама для романа! Только что я
вставлю в эту раму?»
Он кончил портрет Марфеньки и исправил литературный эскиз Наташи, предполагая
вставить его
в роман впоследствии, когда раскинется и округлится у него
в голове весь роман, когда явится «цель и необходимость» создания, когда все лица выльются каждое
в свою форму, как живые, дохнут, окрасятся колоритом жизни и все свяжутся между собою этою «необходимостью и целью» — так что, читая роман, всякий скажет, что он был нужен, что его недоставало
в литературе.
Ему пришла
в голову прежняя мысль «писать скуку»: «Ведь жизнь многостороння и многообразна, и если, — думал он, — и эта широкая и голая, как степь, скука лежит
в самой жизни, как лежат
в природе безбрежные пески, нагота и скудость пустынь, то и скука может и должна быть предметом мысли, анализа, пера или кисти, как одна из сторон жизни: что ж, пойду, и среди моего романа
вставлю широкую и туманную страницу скуки: этот холод, отвращение и злоба, которые вторглись
в меня, будут красками и колоритом… картина будет верна…»
Он занялся портретом Татьяны Марковны и программой романа, которая приняла значительный объем. Он набросал первую встречу с Верой, свое впечатление,
вставил туда,
в виде аксессуаров, все лица, пейзажи Волги, фотографию с своего имения — и мало-помалу оживлялся. Его «мираж» стал облекаться
в плоть. Перед ним носилась тайна создания.
Тут был и Викентьев. Ему не сиделось на месте, он вскакивал, подбегал к Марфеньке, просил дать и ему почитать вслух, а когда ему давали, то он
вставлял в роман от себя целые тирады или читал разными голосами. Когда говорила угнетенная героиня, он читал тоненьким, жалобным голосом, а за героя читал своим голосом, обращаясь к Марфеньке, отчего та поминутно краснела и делала ему сердитое лицо.
— Да, — припомнила она и достала из кармана портмоне. — Возьмите у золотых дел мастера Шмита porte-bouquet. [подставку для букета (фр.).] Я еще на той неделе выбрала подарить Марфеньке
в день рождения, — только велела
вставить несколько жемчужин, из своих собственных, и вырезать ее имя. Вот деньги.
Глаза ее устремлены были куда-то далеко от книги. На плеча накинут белый большой шерстяной платок, защищавший ее от свежего, осеннего воздуха, который
в открытое окно наполнял комнату. Она еще не позволяла
вставить у себя рам и подолгу оставляла окно открытым.
— То же, что всем! одна радость глядеть на тебя: скромна, чиста, добра, бабушке послушна… (Мот! из чего тратит на дорогие подарки, вот я ужо ему дам! —
в скобках
вставила она.) Он урод, твой братец, только какой-то особенный урод!
Райский увел Козлова
в старый дом, посмотреть его комнату, куда бабушка велела поставить ему кровать и на ночь вытопить печь и тотчас же
вставить рамы.
Неточные совпадения
Мало того, что пойдешь
в посмешище — найдется щелкопер, бумагомарака,
в комедию тебя
вставит.
«Орудуй, Клим!» По-питерски // Клим дело оборудовал: // По блюдцу деревянному // Дал дяде и племяннице. // Поставил их рядком, // А сам вскочил на бревнышко // И громко крикнул: «Слушайте!» // (Служивый не выдерживал // И часто
в речь крестьянина //
Вставлял словечко меткое // И
в ложечки стучал.)
С козою с барабанщицей // И не с простой шарманкою, // А с настоящей музыкой // Смотрели тут они. // Комедия не мудрая, // Однако и не глупая, // Хожалому, квартальному // Не
в бровь, а прямо
в глаз! // Шалаш полным-полнехонек. // Народ орешки щелкает, // А то два-три крестьянина // Словечком перекинутся — // Гляди, явилась водочка: // Посмотрят да попьют! // Хохочут, утешаются // И часто
в речь Петрушкину //
Вставляют слово меткое, // Какого не придумаешь, // Хоть проглоти перо!
― У нас идут переговоры с ее мужем о разводе. И он согласен; но тут есть затруднения относительно сына, и дело это, которое должно было кончиться давно уже, вот тянется три месяца. Как только будет развод, она выйдет за Вронского. Как это глупо, этот старый обычай кружения, «Исаия ликуй»,
в который никто не верит и который мешает счастью людей! ―
вставил Степан Аркадьич. ― Ну, и тогда их положение будет определенно, как мое, как твое.
Капитан молчал. Матрос знал, что
в это молчание нельзя
вставлять слова, и поэтому, замолчав, сам стал сильно грести.