Цитаты со словом «сильнее»
Смышленый взгляд, неглупые губы, смугло-желтоватый цвет лица, красиво подстриженные, с
сильной проседью, волосы на голове и бакенбардах, умеренные движения, сдержанная речь и безукоризненный костюм — вот его наружный портрет.
Иногда вдруг появлялось в ней что-то
сильное, властное, гордое: она выпрямлялась, лицо озарялось какою-то внезапною строгою или важною мыслию, как будто уносившею ее далеко от этой мелкой жизни в какую-то другую жизнь.
От Плутарха и «Путешествия Анахарсиса Младшего» он перешел к Титу Ливию и Тациту, зарываясь в мелких деталях первого и в
сильных сказаниях второго, спал с Гомером, с Дантом и часто забывал жизнь около себя, живя в анналах, сагах, даже в русских сказках…
Они — не жертвы общественного темперамента, как те несчастные создания, которые, за кусок хлеба, за одежду, за обувь и кров, служат животному голоду. Нет: там жрицы
сильных, хотя искусственных страстей, тонкие актрисы, играют в любовь и жизнь, как игрок в карты.
Профессор спросил Райского, где он учился, подтвердил, что у него талант, и разразился
сильной бранью, узнав, что Райский только раз десять был в академии и с бюстов не рисует.
— Зачем гроза в природе!.. Страсть — гроза жизни… О, если б испытать эту
сильную грозу! — с увлечением сказал он и задумался.
— Право, осел! — повторил он и сам сел за фортепиано и начал брать
сильные аккорды, чтоб заглушить виолончель. Потом залился веселою трелью, перебрал мотивы из нескольких опер, чтоб не слыхать несносного мычанья, и насилу забылся за импровизацией.
Звуки не те: не мычанье, не повторение трудных пассажей слышит он.
Сильная рука водила смычком, будто по нервам сердца: звуки послушно плакали и хохотали, обдавали слушателя точно морской волной, бросали в пучину и вдруг выкидывали на высоту и несли в воздушное пространство.
Полгода томилась мать на постели и умерла. Этот гроб, ставши между ими и браком — глубокий траур, вдруг облекший ее молодую жизнь, надломил и ее хрупкий, наследственно-болезненный организм, в котором, еще
сильнее скорби и недуга, горела любовь и волновала нетерпением и жаждой счастья.
А он мечтал о страсти, о ее бесконечно разнообразных видах, о всех сверкающих молниях, о всем зное
сильной, пылкой, ревнивой любви, и тогда, когда они вошли в ее лето, в жаркую пору.
А он думал часто, сидя как убитый, в злом молчании, около нее, не слушая ее простодушного лепета, не отвечая на кроткие ласки: «Нет — это не та женщина, которая, как
сильная река, ворвется в жизнь, унесет все преграды, разольется по полям.
Леонтий взглянул на нее еще раз и потом уже никогда не забыл. В нем зажглась вдруг
сильная, ровная и глубокая страсть.
Она, как случается с детьми от
сильной радости, забыла поблагодарить Райского.
Желания у ней вращаются в кругу ее быта: она любит, чтобы Святая неделя была сухая, любит Святки,
сильный мороз, чтобы сани скрипели и за нос щипало. Любит катанье и танцы, толпу, праздники, приезд гостей и выезды с визитами — до страсти. Охотница до нарядов, украшений, мелких безделок на столе, на этажерках.
И сейчас в голове у него быстро возник очерк народной драмы. Как этот угрюмый, сосредоточенный характер мужика мог сложиться в цельную, оригинальную и
сильную фигуру? Как устояла страсть среди этого омута разврата?
Словом, те же желания и стремления, как при встрече с Беловодовой, с Марфенькой, заговорили и теперь, но только
сильнее, непобедимее, потому что Вера была заманчива, таинственно-прекрасна, потому что в ней вся прелесть не являлась сразу, как в тех двух, и в многих других, а пряталась и раздражала воображение, и это еще при первом шаге!
Чем он больше старался об этом, тем
сильнее, к досаде его, проглядывало мелочное и настойчивое наблюдение за каждым ее шагом, движением и словом. Иногда он и выдержит себя минуты на две, но любопытство мало-помалу раздражит его, и он бросит быстрый полувзгляд исподлобья — все и пропало. Он уж и не отводит потом глаз от нее.
Он верил в идеальный прогресс — в совершенствование как формы, так и духа,
сильнее, нежели материалисты верят в утилитарный прогресс; но страдал за его черепаший шаг и впадал в глубокую хандру, не вынося даже мелких царапин близкого ему безобразия.
Марфенька немного покраснела и поправила платье, косынку и мельком бросила взгляд в зеркало, Райский тихонько погрозил ей пальцем; она покраснела еще
сильнее.
Наконец, на четвертый или пятый день после разговора с ней, он встал часов в пять утра. Солнце еще было на дальнем горизонте, из сада несло здоровою свежестью, цветы разливали
сильный запах, роса блистала на траве.
Все встали, окружили ее, и разговор принял другое направление. Райскому надоела вся эта сцена и эти люди, он собирался уже уйти, но с приходом Веры у него заговорила такая
сильная «дружба», что он остался, как пригвожденный к стулу.
Перед ним было прекрасное явление, с задатками такого
сильного, мучительного, безумного счастья, но оно было недоступно ему: он лишен был права не только выражать желания, даже глядеть на нее иначе, как на сестру, или как глядят на чужую, незнакомую женщину.
С мыслью о письме и сама Вера засияла опять и приняла в его воображении образ какого-то таинственного, могучего, облеченного в красоту зла, и тем еще
сильнее и язвительнее казалась эта красота. Он стал чувствовать в себе припадки ревности, перебирал всех, кто был вхож в дом, осведомлялся осторожно у Марфеньки и бабушки, к кому они все пишут и кто пишет к ним.
Все это может быть, никогда, ни в каком отчаянном положении нас не оставляющее, и ввергнуло Райского если еще не в самую тучу страсти, то уже в ее жаркую атмосферу, из которой счастливо спасаются только
сильные и в самом деле «гордые» характеры.
— Кого? —
сильным шепотом спросил он.
— Странная просьба, брат, дать горячку! Я не верю страсти — что такое страсть? Счастье, говорят, в глубокой,
сильной любви…
— Да так:
сильный сильного никогда не полюбит; такие, как козлы, лишь сойдутся, сейчас и бодаться начнут! А сильный и слабый — только и ладят. Один любит другого за силу, а тот…
Она судорожно, еще
сильнее прижалась к нему, пряча голову у него на груди.
— Бывали, конечно, встречи, но такого
сильного впечатления никогда…
— Довольно, — перебила она. — Вы высказались в коротких словах. Видите ли, вы дали бы мне счастье на полгода, на год, может быть, больше, словом до новой встречи, когда красота, новее и
сильнее, поразила бы вас и вы увлеклись бы за нею, а я потом — как себе хочу! Сознайтесь, что так?
— А самое
сильное впечатление на полгода? Так?
— Послушайте, брат. Вспомните самое
сильное из ваших прежних впечатлений и представьте, что та женщина, которая его на вас сделала, была бы теперь вашей женой…
— Да, Марк, товарища, — пылко возразила она, — такого же
сильного, как вы — равного вам, — да, не ученицу, согласна, — но товарища на всю жизнь! Так?
Мы,
сильный пол, отцы, мужья, братья и дети этих женщин, мы важно осуждаем их за то, что сорят собой и валяются в грязи, бегают по кровлям…
Райский знал это по прежним, хотя и не таким
сильным опытам, но последний опыт всегда кажется непохожим чем-нибудь на прежние, и потом под свежей страстью дымится свежая рана, а времени ждать долго.
— Это не чужой угол, Леонтий, мы с тобой братья. Наше родство
сильнее родства крови…
— Тише, молчите, помните ваше слово! —
сильным шепотом сказала она. — Прощайте теперь! Завтра пойдем с вами гулять, потом в город, за покупками, потом туда, на Волгу… всюду! Я жить без вас не могу!.. — прибавила она почти грубо и сильно сжав ему плечо пальцами.
Она забирала
сильными глотками свежий, вечерний воздух.
Она отвечала на его пожатие
сильным пожатием руки.
— Мне кажется, Вера, у тебя есть помощь
сильнее моей, и ты напрасно надеялась на меня. Ты и без меня не пойдешь туда… — тихо говорил он, стоя на пороге часовни.
Выстрел повторился. Она рванулась, но две
сильные руки за плеча посадили ее на лавку. Она посмотрела на Райского с ног до головы и тряхнула головой от ярости.
— Что за дело до названия — выйдет человек нужный,
сильный…
— Для этого нужно, чтоб вы были
сильнее меня, а мы равны, — отвечал он упрямо, — оттого мы и не сходимся, а боремся.
Его новые правда и жизнь не тянули к себе ее здоровую и
сильную натуру, а послужили только к тому, что она разобрала их по клочкам и осталась вернее своей истине.
Еще прыжок: плетень и канава скрыли бы их друг от друга навсегда. За оградой — рассудок и воля заговорят
сильнее и одержат окончательную победу. Он обернулся.
В это время кто-то легонько постучался к ней в комнату. Она не двигалась. Потом
сильнее постучались. Она услыхала и встала вдруг с постели, взглянула в зеркало и испугалась самой себя.
Его охватил трепет смешанных чувств, и тем
сильнее заговорила мука отчаяния за свой поступок. Все растопилось у него в горячих слезах.
Она отказалась от конфект, но с удовольствием съела ломоть холодного арбуза, сказавши, что у ней
сильная жажда, и предупредив, что, к сожалению, не может долго остаться с гостями.
От этого она только
сильнее уверовала в последнее и убедилась, что — как далеко человек ни иди вперед, он не уйдет от него, если только не бросится с прямой дороги в сторону или не пойдет назад, что самые противники его черпают из него же, что, наконец, учение это — есть единственный, непогрешительный, совершеннейший идеал жизни, вне которого остаются только ошибки.
Она введет нового и
сильного человека в общество. Он умен, настойчив, и если будет прост и деятелен, как Тушин, тогда… и ее жизнь угадана. Она не даром жила. А там она не знала, что будет.
Цитаты из русской классики со словом «сильнее»
Ассоциации к слову «сильнее»
Синонимы к слову «сильнее»
Предложения со словом «сильный»
- – Слышал?! – обрадовался медведь и ещё сильней стал душить охотника.
- И когда они увидели китов, рыб-молотов и шестиметровых скатов, потребовалась очень сильная рука, чтобы удержать их от паники.
- Этот выпад произвёл ещё более сильное впечатление на окружающих, чем предыдущие.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «сильный»
Афоризмы русских писателей со словом «сильный»
Дополнительно