Неточные совпадения
Момент символических намеков, знаменательных улыбок, сиреневых веток прошел невозвратно. Любовь делалась строже, взыскательнее, стала
превращаться в какую-то обязанность; явились взаимные права. Обе стороны открывались более и более: недоразумения, сомнения исчезали или уступали место более ясным и положительным
вопросам.
Если Ольге приходилось иногда раздумываться над Обломовым, над своей любовью к нему, если от этой любви оставалось праздное время и праздное место
в сердце, если
вопросы ее не все находили полный и всегда готовый ответ
в его голове и воля его молчала на призыв ее воли, и на ее бодрость и трепетанье жизни он отвечал только неподвижно-страстным взглядом, — она впадала
в тягостную задумчивость: что-то холодное, как змея, вползало
в сердце, отрезвляло ее от мечты, и теплый, сказочный мир любви
превращался в какой-то осенний день, когда все предметы кажутся
в сером цвете.
Не играя
вопросом о любви и браке, не путая
в него никаких других расчетов, денег, связей, мест, Штольц, однако ж, задумывался о том, как примирится его внешняя, до сих пор неутомимая деятельность с внутреннею, семейною жизнью, как из туриста, негоцианта он
превратится в семейного домоседа?
Неточные совпадения
Политический
вопрос с 1830 года делается исключительно
вопросом мещанским, и вековая борьба высказывается страстями и влечениями господствующего состояния. Жизнь свелась на биржевую игру, все
превратилось в меняльные лавочки и рынки — редакции журналов, избирательные собрания, камеры. Англичане до того привыкли все приводить, к лавочной номенклатуре, что называют свою старую англиканскую церковь — Old Shop. [Старая лавка (англ.).]
В чем состоит душевное равновесие? почему оно наполняет жизнь отрадой?
в силу какого злого волшебства мир живых, полный чудес, для него одного
превратился в пустыню? — вот
вопросы, которые ежеминутно мечутся перед ним и на которые он тщетно будет искать ответа…
При этом тема эта
превращается в довольно банальный
вопрос о том, оправдывает ли христианство творчество культуры, то есть, другими словами, не является ли христианство принципиально обскурантским?
Словом сказать, все те скандалы, которыми так обильно было существование недавно канувшего
в вечность Национального собрания и которые так ясно доказали, что политическая арена слишком легко
превращается в арену для разрешения
вопроса: при, ком или при чем выгоднее? — благоразумно при этом умалчивая: для кого?
Звуча наудачу, речь писателя
превращается в назойливое сотрясание воздуха. Слово утрачивает ясность, внутреннее содержание мысли ограничивается и суживается. Только один
вопрос стоит вполне определенно: к чему растрачивается пламя души? Кого оно греет? на кого проливает свой свет?