Неточные совпадения
— За то, что вы выдумали мучения. Я
не выдумывала их, они случились, и я наслаждаюсь тем, что уж прошли, а вы готовили их и наслаждались заранее. Вы —
злой! за это я вас и упрекала. Потом… в письме вашем играют мысль, чувство… вы жили эту ночь и утро
не по-своему, а как
хотел, чтоб вы жили, ваш друг и я, — это во-вторых; наконец, в-третьих…
— А я-то! — задумчиво говорила она. — Я уж и забыла, как живут иначе. Когда ты на той неделе надулся и
не был два дня — помнишь, рассердился! — я вдруг переменилась, стала
злая. Бранюсь с Катей, как ты с Захаром; вижу, как она потихоньку плачет, и мне вовсе
не жаль ее.
Не отвечаю ma tante,
не слышу, что она говорит, ничего
не делаю, никуда
не хочу. А только ты пришел, вдруг совсем другая стала. Кате подарила лиловое платье…
Сказать ей о глупых толках людей он
не хотел, чтоб
не тревожить ее
злом неисправимым, а
не говорить тоже было мудрено; притвориться с ней он
не сумеет: она непременно добудет из него все, что бы он ни затаил в самых глубоких пропастях души.
Да, Марья Алексевна, с вами еще можно иметь дело, потому что вы
не хотите зла для зла в убыток себе самой — это очень редкое, очень великое достоинство, Марья Алексевна!
Я не хотел этого. Я
не хотел зла никому, когда шел драться. Мысль о том, что и мне придется убивать людей, как-то уходила от меня. Я представлял себе только, как я буду подставлять свою грудь под пули. И я пошел и подставил.
Неточные совпадения
— Простить я
не могу, и
не хочу, и считаю несправедливым. Я для этой женщины сделал всё, и она затоптала всё в грязь, которая ей свойственна. Я
не злой человек, я никогда никого
не ненавидел, но ее я ненавижу всеми силами души и
не могу даже простить ее, потому что слишком ненавижу за всё то
зло, которое она сделала мне! — проговорил он со слезами злобы в голосе.
Степан Аркадьич знал, что когда Каренин начинал говорить о том, что делают и думают они, те самые, которые
не хотели принимать его проектов и были причиной всего
зла в России, что тогда уже близко было к концу; и потому охотно отказался теперь от принципа свободы и вполне согласился. Алексей Александрович замолк, задумчиво перелистывая свою рукопись.
Но каждый раз, как он начинал говорить с ней, он чувствовал, что тот дух
зла и обмана, который владел ею, овладевал и им, и он говорил с ней совсем
не то и
не тем тоном, каким
хотел говорить.
Я ничего
не хочу доказывать, я просто
хочу жить; никому
не делать
зла, кроме себя.
Некоторые из тех самых мужиков, которые больше всех с ним спорили за сено, те, которых он обидел, или те, которые
хотели обмануть его, эти самые мужики весело кланялись ему и, очевидно,
не имели и
не могли иметь к нему никакого
зла или никакого
не только раскаяния, но и воспоминания о том, что они
хотели обмануть его.