Неточные совпадения
— Ясные паны! — произнес жид. — Таких панов еще никогда
не видывано. Ей-богу, никогда. Таких добрых, хороших и храбрых
не было еще на свете!.. — Голос его замирал и дрожал от
страха. — Как можно, чтобы мы думали про запорожцев что-нибудь нехорошее! Те совсем
не наши, те, что арендаторствуют на Украине! Ей-богу,
не наши! То совсем
не жиды: то черт знает что. То такое, что только поплевать на него, да и бросить! Вот и они скажут то же.
Не правда ли, Шлема, или ты, Шмуль?
Часть военных всадников бросилась заботливо рассматривать толпы народа. Янкель побледнел как смерть, и когда всадники немного отдалились от него, он со
страхом оборотился назад, чтобы взглянуть на Тараса; но Тараса уже возле него
не было: его и след простыл.
Страха действительно не было. И не только
не было страха, но нарастало что-то как бы противоположное ему — чувство смутной, но огромной и смелой радости. И ошибка, все еще не найденная, уже не вызывала ни досады, ни раздражения, а также говорила громко о чем-то хорошем и неожиданном, словно счел он умершим близкого дорогого друга, а друг этот оказался жив и невредим и смеется.
О. Василий покорно перешагнул к столу, и теплый свет лампы пал на его лицо, но не согрел его. Но оно было спокойно, на нем
не было страха, и этого было достаточно для попадьи. Приблизив губы к самому уху о. Василия, она шепотом спросила:
Неточные совпадения
Бобчинский (Добчинскому). Вот это, Петр Иванович, человек-то! Вот оно, что значит человек! В жисть
не был в присутствии такой важной персоны, чуть
не умер со
страху. Как вы думаете, Петр Иванович, кто он такой в рассуждении чина?
К счастию, однако ж, на этот раз опасения оказались неосновательными. Через неделю прибыл из губернии новый градоначальник и превосходством принятых им административных мер заставил забыть всех старых градоначальников, а в том числе и Фердыщенку. Это
был Василиск Семенович Бородавкин, с которого, собственно, и начинается золотой век Глупова.
Страхи рассеялись, урожаи пошли за урожаями, комет
не появлялось, а денег развелось такое множество, что даже куры
не клевали их… Потому что это
были ассигнации.
Так, например, наверное обнаружилось бы, что происхождение этой легенды чисто административное и что Баба-яга
была не кто иное, как градоправительница, или, пожалуй, посадница, которая, для возбуждения в обывателях спасительного
страха, именно этим способом путешествовала по вверенному ей краю, причем забирала встречавшихся по дороге Иванушек и, возвратившись домой, восклицала:"Покатаюся, поваляюся, Иванушкина мясца
поевши".
Из рассказа его видно, что глуповцы беспрекословно подчиняются капризам истории и
не представляют никаких данных, по которым можно
было бы судить о степени их зрелости, в смысле самоуправления; что, напротив того, они мечутся из стороны в сторону, без всякого плана, как бы гонимые безотчетным
страхом.
Что он испытывал к этому маленькому существу,
было совсем
не то, что он ожидал. Ничего веселого и радостного
не было в этом чувстве; напротив, это
был новый мучительный
страх. Это
было сознание новой области уязвимости. И это сознание
было так мучительно первое время,
страх за то, чтобы
не пострадало это беспомощное существо,
был так силен, что из-за него и
не заметно
было странное чувство бессмысленной радости и даже гордости, которое он испытал, когда ребенок чихнул.