Неточные совпадения
— Стойте, стойте! Дайте мне разглядеть вас хорошенько, — продолжал он, поворачивая их, — какие же длинные на вас свитки! [Верхняя
одежда у южных россиян. (Прим. Н.
В. Гоголя.)] Экие свитки! Таких свиток еще и на свете не было. А побеги который-нибудь из вас! я посмотрю, не шлепнется ли он на землю, запутавшися
в полы.
Не забирайте много с собой
одежды: по сорочке и по двое шаровар на козака да по горшку саламаты [Саламата — мучная похлебка (
в основном из гречневой муки).] и толченого проса — больше чтоб и не было ни у кого!
Один только козак, Максим Голодуха, вырвался дорогою из татарских рук, заколол мирзу, отвязал у него мешок с цехинами и на татарском коне,
в татарской
одежде полтора дни и две ночи уходил от погони, загнал насмерть коня, пересел дорогою на другого, загнал и того, и уже на третьем приехал
в запорожский табор, разведав на дороге, что запорожцы были под Дубной.
Все, какие у меня есть, дорогие кубки и закопанное
в земле золото, хату и последнюю
одежду продам и заключу с вами контракт на всю жизнь, с тем чтобы все, что ни добуду на войне, делить с вами пополам.
В минуту оделся он; вычернил усы, брови, надел на темя маленькую темную шапочку, — и никто бы из самых близких к нему козаков не мог узнать его. По виду ему казалось не более тридцати пяти лет. Здоровый румянец играл на его щеках, и самые рубцы придавали ему что-то повелительное.
Одежда, убранная золотом, очень шла к нему.
Много избил он всякой шляхты, разграбил богатейшие земли и лучшие замки; распечатали и поразливали по земле козаки вековые меды и вина, сохранно сберегавшиеся
в панских погребах; изрубили и пережгли дорогие сукна,
одежды и утвари, находимые
в кладовых. «Ничего не жалейте!» — повторял только Тарас.
Неточные совпадения
Старцем,
в одежде монашеской, // Грешник вернулся домой, // Жил под навесом старейшего // Дуба,
в трущобе лесной.
Толпа, оставшаяся без крова, пропитания и
одежды, повалила
в город, но и там встретилась с общим смятением.
Одевшись
в лучшие
одежды, они выстроились
в каре и ожидали своего начальника.
Об
одеждах своих она не заботилась, как будто инстинктивно чувствовала, что сила ее не
в цветных сарафанах, а
в той неистощимой струе молодого бесстыжества, которое неудержимо прорывалось во всяком ее движении.
Таинственные тени гуськом шли одна за другой, застегнутые, выстриженные, однообразным шагом,
в однообразных
одеждах, всё шли, всё шли…