Неточные совпадения
Услыша, что даже издержки по купчей он принимает на
себя, Плюшкин заключил, что гость должен быть совершенно глуп и только прикидывается, будто
служил по статской, а, верно, был в офицерах и волочился за актерками.
Наша братья, народ умный, как мы называем
себя, поступает почти так же, и доказательством
служат наши ученые рассуждения.
«Нет, — сказал он в
себе, очнувшись, — примусь за дело, как бы оно ни казалось вначале мелким!» Скрепясь духом и сердцем, решился он
служить по примеру прочих.
— Ну, я бы тогда нанял
себе квартирку, занялся бы воспитанием детей, потому что мне самому не
служить: я уж никуды не гожусь.
У него уж набралось бы опять, да он говорит: «Нет, Афанасий Иванович, [То есть Васильевич.]
служу я теперь уж не
себе и <не> для
себя, а потому, что Бог так <судил>.
Это от непривычки: если б пароходы существовали несколько тысяч лет, а парусные суда недавно, глаз людской, конечно, находил бы больше поэзии в этом быстром, видимом стремлении судна, на котором не мечется из угла в угол измученная толпа людей, стараясь угодить ветру, а стоит в бездействии, скрестив руки на груди, человек, с покойным сознанием, что под ногами его сжата сила, равная силе моря, заставляющая
служить себе и бурю, и штиль.
Неточные совпадения
Стародум. Опыты жизни моей меня к тому приучили. О, если б я ранее умел владеть
собою, я имел бы удовольствие
служить долее отечеству.
Стародум. Ему многие смеются. Я это знаю. Быть так. Отец мой воспитал меня по-тогдашнему, а я не нашел и нужды
себя перевоспитывать.
Служил он Петру Великому. Тогда один человек назывался ты, а не вы. Тогда не знали еще заражать людей столько, чтоб всякий считал
себя за многих. Зато нонче многие не стоят одного. Отец мой у двора Петра Великого…
Издатель позволяет
себе думать, что изложенные в этом документе мысли не только свидетельствуют, что в то отдаленное время уже встречались люди, обладавшие правильным взглядом на вещи, но могут даже и теперь
служить руководством при осуществлении подобного рода предприятий.
Он считал Россию погибшею страной, в роде Турции, и правительство России столь дурным, что никогда не позволял
себе даже серьезно критиковать действия правительства, и вместе с тем
служил и был образцовым дворянским предводителем и в дорогу всегда надевал с кокардой и с красным околышем фуражку.
В то время как Степан Аркадьич приехал в Петербург для исполнения самой естественной, известной всем служащим, хотя и непонятной для неслужащих, нужнейшей обязанности, без которой нет возможности
служить, — напомнить о
себе в министерстве, — и при исполнении этой обязанности, взяв почти все деньги из дому, весело и приятно проводил время и на скачках и на дачах, Долли с детьми переехала в деревню, чтоб уменьшить сколько возможно расходы.