Неточные совпадения
Каждый
из свидетелей поместил себя со всеми своими достоинствами и чинами,
кто оборотным шрифтом,
кто косяками,
кто просто чуть
не вверх ногами, помещая такие буквы, каких даже и
не видано было в русском алфавите.
Впрочем, если слово
из улицы попало в книгу,
не писатель виноват, виноваты читатели, и прежде всего читатели высшего общества: от них первых
не услышишь ни одного порядочного русского слова, а французскими, немецкими и английскими они, пожалуй, наделят в таком количестве, что и
не захочешь, и наделят даже с сохранением всех возможных произношений: по-французски в нос и картавя, по-английски произнесут, как следует птице, и даже физиономию сделают птичью, и даже посмеются над тем,
кто не сумеет сделать птичьей физиономии; а вот только русским ничем
не наделят, разве
из патриотизма выстроят для себя на даче избу в русском вкусе.
В это время, когда экипаж был таким образом остановлен, Селифан и Петрушка, набожно снявши шляпу, рассматривали,
кто, как, в чем и на чем ехал, считая числом, сколько было всех и пеших и ехавших, а барин, приказавши им
не признаваться и
не кланяться никому
из знакомых лакеев, тоже принялся рассматривать робко сквозь стеклышка, находившиеся в кожаных занавесках: за гробом шли, снявши шляпы, все чиновники.
Я поставлю полные баллы во всех науках тому,
кто ни аза
не знает, да ведет себя похвально; а в
ком я вижу дурной дух да насмешливость, я тому нуль, хотя он Солона заткни за пояс!» Так говорил учитель,
не любивший насмерть Крылова за то, что он сказал: «По мне, уж лучше пей, да дело разумей», — и всегда рассказывавший с наслаждением в лице и в глазах, как в том училище, где он преподавал прежде, такая была тишина, что слышно было, как муха летит; что ни один
из учеников в течение круглого года
не кашлянул и
не высморкался в классе и что до самого звонка нельзя было узнать, был ли
кто там или нет.
Вы посмеетесь даже от души над Чичиковым, может быть, даже похвалите автора, скажете: «Однако ж кое-что он ловко подметил, должен быть веселого нрава человек!» И после таких слов с удвоившеюся гордостию обратитесь к себе, самодовольная улыбка покажется на лице вашем, и вы прибавите: «А ведь должно согласиться, престранные и пресмешные бывают люди в некоторых провинциях, да и подлецы притом немалые!» А
кто из вас, полный христианского смиренья,
не гласно, а в тишине, один, в минуты уединенных бесед с самим собой, углубит во внутрь собственной души сей тяжелый запрос: «А нет ли и во мне какой-нибудь части Чичикова?» Да, как бы
не так!
И вдруг предстал в его мыслях, как живой, его ни с
кем не сравненный, чудесный воспитатель, никем
не заменимый Александр Петрович, — и в три ручья потекли вдруг слезы
из глаз его.
— Он подловат и гадковат,
не только что пустоват, — подхватила живо Улинька. —
Кто так обидел своих братьев и выгнал
из дому родную сестру, тот гадкий человек…
— Стало быть, вы молитесь затем, чтобы угодить тому, которому молитесь, чтобы спасти свою душу, и это дает вам силы и заставляет вас подыматься рано с постели. Поверьте, что если <бы> вы взялись за должность свою таким образом, как бы в уверенности, что служите тому,
кому вы молитесь, у вас бы появилась деятельность, и вас никто
из людей
не в силах <был бы> охладить.
— Натурально, я могу уступить, если надумаетесь, захотите. Я, конечно, теряю, но… идея принадлежит мне, а ведь за идеи берут же деньги. В-третьих, наконец, я потому вас пригласил, что
не из кого и выбирать. А долго медлить, взяв в соображение здешние обстоятельства, невозможно. К тому же скоро успенский пост, и венчать не станут. Надеюсь, вы теперь вполне меня понимаете?
Когда княжне Людмиле пошел шестнадцатый год, княгиня Васса Семеновна начала серьезно задумываться о ее судьбе. Кругом, среди соседей, не было подходящих женихов. В Тамбове искать и подавно было
не из кого. Девушка между тем не нынче завтра невеста. Что делать? Этот вопрос становился перед княгиней Вассой Семеновной очень часто, и, несмотря на его всестороннее обдумывание, оставался неразрешенным.
Неточные совпадения
Как бы, я воображаю, все переполошились: «
Кто такой, что такое?» А лакей входит (вытягиваясь и представляя лакея):«Иван Александрович Хлестаков
из Петербурга, прикажете принять?» Они, пентюхи, и
не знают, что такое значит «прикажете принять».
Г-жа Простакова. Простил! Ах, батюшка!.. Ну! Теперь-то дам я зорю канальям своим людям. Теперь-то я всех переберу поодиночке. Теперь-то допытаюсь,
кто из рук ее выпустил. Нет, мошенники! Нет, воры! Век
не прощу,
не прощу этой насмешки.
Стародум. Фенелона? Автора Телемака? Хорошо. Я
не знаю твоей книжки, однако читай ее, читай.
Кто написал Телемака, тот пером своим нравов развращать
не станет. Я боюсь для вас нынешних мудрецов. Мне случилось читать
из них все то, что переведено по-русски. Они, правда, искореняют сильно предрассудки, да воротят с корню добродетель. Сядем. (Оба сели.) Мое сердечное желание видеть тебя столько счастливу, сколько в свете быть возможно.
В то время как глуповцы с тоскою перешептывались, припоминая, на
ком из них более накопилось недоимки, к сборщику незаметно подъехали столь известные обывателям градоначальнические дрожки.
Не успели обыватели оглянуться, как
из экипажа выскочил Байбаков, а следом за ним в виду всей толпы очутился точь-в-точь такой же градоначальник, как и тот, который за минуту перед тем был привезен в телеге исправником! Глуповцы так и остолбенели.
Базары опустели, продавать было нечего, да и некому, потому что город обезлюдел. «Кои померли, — говорит летописец, — кои, обеспамятев, разбежались
кто куда». А бригадир между тем все
не прекращал своих беззаконий и купил Аленке новый драдедамовый [Драдедамовый — сделанный
из особого тонкого шерстяного драпа (от франц. «drap des dames»).] платок. Сведавши об этом, глуповцы опять встревожились и целой громадой ввалили на бригадиров двор.