Неточные совпадения
Он выбежал проворно, с салфеткой в руке, весь длинный и в длинном демикотонном сюртуке со спинкою чуть не на самом затылке, встряхнул волосами и повел проворно господина вверх по всей деревянной галдарее показывать ниспосланный
ему Богом покой.
Что думал
он в то время, когда молчал, — может быть,
он говорил про себя: «И ты, однако ж, хорош, не надоело тебе сорок раз повторять одно и то же», —
Бог ведает, трудно знать, что думает дворовый крепостной человек в то время, когда барин
ему дает наставление.
Надворные советники, может быть, и познакомятся с
ним, но те, которые подобрались уже к чинам генеральским, те,
бог весть, может быть, даже бросят один из тех презрительных взглядов, которые бросаются гордо человеком на все, что ни пресмыкается у ног
его, или, что еще хуже, может быть, пройдут убийственным для автора невниманием.
Дома
он говорил очень мало и большею частию размышлял и думал, но о чем
он думал, тоже разве
Богу было известно.
— Позвольте мне вам заметить, что это предубеждение. Я полагаю даже, что курить трубку гораздо здоровее, нежели нюхать табак. В нашем полку был поручик, прекраснейший и образованнейший человек, который не выпускал изо рта трубки не только за столом, но даже, с позволения сказать, во всех прочих местах. И вот
ему теперь уже сорок с лишком лет, но, благодаря
Бога, до сих пор так здоров, как нельзя лучше.
Потом мысли
его перенеслись незаметно к другим предметам и наконец занеслись
бог знает куда.
Потом, что
они вместе с Чичиковым приехали в какое-то общество в хороших каретах, где обворожают всех приятностию обращения, и что будто бы государь, узнавши о такой
их дружбе, пожаловал
их генералами, и далее, наконец,
бог знает что такое, чего уже
он и сам никак не мог разобрать.
Между тем псы заливались всеми возможными голосами: один, забросивши вверх голову, выводил так протяжно и с таким старанием, как будто за это получал
бог знает какое жалованье; другой отхватывал наскоро, как пономарь; промеж
них звенел, как почтовый звонок, неугомонный дискант, вероятно молодого щенка, и все это, наконец, повершал бас, может быть, старик, наделенный дюжею собачьей натурой, потому что хрипел, как хрипит певческий контрабас, когда концерт в полном разливе: тенора поднимаются на цыпочки от сильного желания вывести высокую ноту, и все, что ни есть, порывается кверху, закидывая голову, а
он один, засунувши небритый подбородок в галстук, присев и опустившись почти до земли, пропускает оттуда свою ноту, от которой трясутся и дребезжат стекла.
—
Бог приберег от такой беды, пожар бы еще хуже; сам сгорел, отец мой. Внутри у
него как-то загорелось, чересчур выпил, только синий огонек пошел от
него, весь истлел, истлел и почернел, как уголь, а такой был преискусный кузнец! и теперь мне выехать не на чем: некому лошадей подковать.
— Ну, да не о живых дело;
бог с
ними. Я спрашиваю мертвых.
— Ох, не припоминай
его,
бог с
ним! — вскрикнула она, вся побледнев. — Еще третьего дня всю ночь мне снился окаянный. Вздумала было на ночь загадать на картах после молитвы, да, видно, в наказание-то
Бог и наслал
его. Такой гадкий привиделся; а рога-то длиннее бычачьих.
Не то на свете дивно устроено: веселое мигом обратится в печальное, если только долго застоишься перед
ним, и тогда
бог знает что взбредет в голову.
Он приехал
бог знает откуда, я тоже здесь живу…
— Да не нужен мне жеребец,
бог с
ним!
Уже стул, которым
он вздумал было защищаться, был вырван крепостными людьми из рук
его, уже, зажмурив глаза, ни жив ни мертв,
он готовился отведать черкесского чубука своего хозяина, и
бог знает чего бы ни случилось с
ним; но судьбам угодно было спасти бока, плеча и все благовоспитанные части нашего героя.
— А Пробка Степан, плотник? я голову прозакладую, если вы где сыщете такого мужика. Ведь что за силища была! Служи
он в гвардии,
ему бы
бог знает что дали, трех аршин с вершком ростом!
— Ну,
бог с вами, давайте по тридцати и берите
их себе!
Как взглянул
он на
его спину, широкую, как у вятских приземистых лошадей, и на ноги
его, походившие на чугунные тумбы, которые ставят на тротуарах, не мог не воскликнуть внутренно: «Эк наградил-то тебя
Бог! вот уж точно, как говорят, неладно скроен, да крепко сшит!..
И всякий народ, носящий в себе залог сил, полный творящих способностей души, своей яркой особенности и других даров
бога, своеобразно отличился каждый своим собственным словом, которым, выражая какой ни есть предмет, отражает в выраженье
его часть собственного своего характера.
Каменный ли казенный дом, известной архитектуры с половиною фальшивых окон, один-одинешенек торчавший среди бревенчатой тесаной кучи одноэтажных мещанских обывательских домиков, круглый ли правильный купол, весь обитый листовым белым железом, вознесенный над выбеленною, как снег, новою церковью, рынок ли, франт ли уездный, попавшийся среди города, — ничто не ускользало от свежего тонкого вниманья, и, высунувши нос из походной телеги своей, я глядел и на невиданный дотоле покрой какого-нибудь сюртука, и на деревянные ящики с гвоздями, с серой, желтевшей вдали, с изюмом и мылом, мелькавшие из дверей овощной лавки вместе с банками высохших московских конфект, глядел и на шедшего в стороне пехотного офицера, занесенного
бог знает из какой губернии на уездную скуку, и на купца, мелькнувшего в сибирке [Сибирка — кафтан с перехватом и сборками.] на беговых дрожках, и уносился мысленно за
ними в бедную жизнь
их.
(Из записной книжки Н.В. Гоголя.)] густой щетиною вытыкавший из-за ивы иссохшие от страшной глушины, перепутавшиеся и скрестившиеся листья и сучья, и, наконец, молодая ветвь клена, протянувшая сбоку свои зеленые лапы-листы, под один из которых забравшись
бог весть каким образом, солнце превращало
его вдруг в прозрачный и огненный, чудно сиявший в этой густой темноте.
На старшую дочь Александру Степановну
он не мог во всем положиться, да и был прав, потому что Александра Степановна скоро убежала с штабс-ротмистром,
бог весть какого кавалерийского полка, и обвенчалась с
ним где-то наскоро в деревенской церкви, зная, что отец не любит офицеров по странному предубеждению, будто бы все военные картежники и мотишки.
Черты такого необыкновенного великодушия стали
ему казаться невероятными, и
он подумал про себя: «Ведь черт
его знает, может быть,
он просто хвастун, как все эти мотишки; наврет, наврет, чтобы поговорить да напиться чаю, а потом и уедет!» А потому из предосторожности и вместе желая несколько поиспытать
его, сказал
он, что недурно бы совершить купчую поскорее, потому что-де в человеке не уверен: сегодня жив, а завтра и
бог весть.
— А ей-богу, так! Ведь у меня что год, то бегают. Народ-то больно прожорлив, от праздности завел привычку трескать, а у меня есть и самому нечего… А уж я бы за
них что ни дай взял бы. Так посоветуйте вашему приятелю-то: отыщись ведь только десяток, так вот уж у
него славная деньга. Ведь ревизская душа стóит в пятистах рублях.
— Как же, а я приказал самовар. Я, признаться сказать, не охотник до чаю: напиток дорогой, да и цена на сахар поднялась немилосердная. Прошка! не нужно самовара! Сухарь отнеси Мавре, слышишь: пусть
его положит на то же место, или нет, подай
его сюда, я ужо снесу
его сам. Прощайте, батюшка, да благословит вас
Бог, а письмо-то председателю вы отдайте. Да! пусть прочтет,
он мой старый знакомый. Как же! были с
ним однокорытниками!
Нет равного
ему в силе —
он бог!
— А, херсонский помещик, херсонский помещик! — кричал
он, подходя и заливаясь смехом, от которого дрожали
его свежие, румяные, как весенняя роза, щеки. — Что? много наторговал мертвых? Ведь вы не знаете, ваше превосходительство, — горланил
он тут же, обратившись к губернатору, —
он торгует мертвыми душами! Ей-богу! Послушай, Чичиков! ведь ты, — я тебе говорю по дружбе, вот мы все здесь твои друзья, вот и
его превосходительство здесь, — я бы тебя повесил, ей-богу, повесил!
— Поверите ли, ваше превосходительство, — продолжал Ноздрев, — как сказал
он мне: «Продай мертвых душ», — я так и лопнул со смеха. Приезжаю сюда, мне говорят, что накупил на три миллиона крестьян на вывод: каких на вывод! да
он торговал у меня мертвых. Послушай, Чичиков, да ты скотина, ей-богу, скотина, вот и
его превосходительство здесь, не правда ли, прокурор?
Председатель никак не мог понять, как Павел Иванович, так хорошо и, можно сказать, тонко разумевший игру, мог сделать подобные ошибки и подвел даже под обух
его пикового короля, на которого
он, по собственному выражению, надеялся, как на
Бога.
Главная досада была не на бал, а на то, что случилось
ему оборваться, что
он вдруг показался пред всеми
бог знает в каком виде, что сыграл какую-то странную, двусмысленную роль.
Инспектор врачебной управы вдруг побледнел;
ему представилось
бог знает что: не разумеются ли под словом «мертвые души» больные, умершие в значительном количестве в лазаретах и в других местах от повальной горячки, против которой не было взято надлежащих мер, и что Чичиков не есть ли подосланный чиновник из канцелярии генерал-губернатора для произведения тайного следствия.
Собакевич отвечал, что Чичиков, по
его мнению, человек хороший, а что крестьян
он ему продал на выбор и народ во всех отношениях живой; но что
он не ручается за то, что случится вперед, что если
они попримрут во время трудностей переселения в дороге, то не
его вина, и в том властен
Бог, а горячек и разных смертоносных болезней есть на свете немало, и бывают примеры, что вымирают-де целые деревни.
В самом деле, назначение нового генерал-губернатора, и эти полученные бумаги такого сурьезного содержания, и эти
бог знает какие слухи — все это оставило заметные следы в
их лицах, и фраки на многих сделались заметно просторней.
Однако ж минуту спустя
он тут же стал хитрить и попробовал было вывернуться, говоря, что, впрочем, в Англии очень усовершенствована механика, что видно по газетам, как один изобрел деревянные ноги таким образом, что при одном прикосновении к незаметной пружинке уносили эти ноги человека
бог знает в какие места, так что после нигде и отыскать
его нельзя было.
Поди ты сладь с человеком! не верит в
Бога, а верит, что если почешется переносье, то непременно умрет; пропустит мимо создание поэта, ясное как день, все проникнутое согласием и высокою мудростью простоты, а бросится именно на то, где какой-нибудь удалец напутает, наплетет, изломает, выворотит природу, и
ему оно понравится, и
он станет кричать: «Вот
оно, вот настоящее знание тайн сердца!» Всю жизнь не ставит в грош докторов, а кончится тем, что обратится наконец к бабе, которая лечит зашептываньями и заплевками, или, еще лучше, выдумает сам какой-нибудь декохт из невесть какой дряни, которая,
бог знает почему, вообразится
ему именно средством против
его болезни.
О чем покойник спрашивал, зачем
он умер или зачем жил, об этом один
Бог ведает.
Наконец почувствовал
он себя лучше и обрадовался
бог знает как, когда увидел возможность выйти на свежий воздух.
— Да увезти губернаторскую дочку. Я, признаюсь, ждал этого, ей-богу, ждал! В первый раз, как только увидел вас вместе на бале, ну уж, думаю себе, Чичиков, верно, недаром… Впрочем, напрасно ты сделал такой выбор, я ничего в ней не нахожу хорошего. А есть одна, родственница Бикусова, сестры
его дочь, так вот уж девушка! можно сказать: чудо коленкор!
— Да еще, сударь, чубарого коня, право, хоть бы продать, потому что
он, Павел Иванович, совсем подлец;
он такой конь, просто не приведи
бог, только помеха.
— Ей-богу, Павел Иванович,
он только что на вид казистый, а на деле самый лукавый конь; такого коня нигде…
С каким-то неопределенным чувством глядел
он на домы, стены, забор и улицы, которые также с своей стороны, как будто подскакивая, медленно уходили назад и которые,
бог знает, судила ли
ему участь увидеть еще когда-либо в продолжение своей жизни.
Родители были дворяне, но столбовые или личные —
Бог ведает; лицом
он на
них не походил: по крайней мере, родственница, бывшая при
его рождении, низенькая, коротенькая женщина, которых обыкновенно называют пигалицами, взявши в руки ребенка, вскрикнула: «Совсем вышел не такой, как я думала!
«При смерти на одре привел
Бог заплакать», — произнес
он слабым голосом и тяжело вздохнул, услышав о Чичикове, прибавя тут же: «Эх, Павлуша! вот как переменяется человек! ведь какой был благонравный, ничего буйного, шелк!
Лицо
его вдруг, несмотря на приятность, не понравилось начальнику, почему именно,
бог ведает, — иногда даже просто не бывает на это причин, — и
он возненавидел
его насмерть.
Не раз давно уже
он говорил со вздохом: «Вот бы куда перебраться: и граница близко, и просвещенные люди, а какими тонкими голландскими рубашками можно обзавестись!» Надобно прибавить, что при этом
он подумывал еще об особенном сорте французского мыла, сообщавшего необыкновенную белизну коже и свежесть щекам; как
оно называлось,
бог ведает, но, по
его предположениям, непременно находилось на границе.
Баба приходила такой бабой, так развизгивалась, такая была хворая, больная, таких скверных, гадких наворачивала на себя тряпок — уж откуда она
их набирала,
бог ее весть.
Здесь, именно здесь подражает
Богу человек:
Бог предоставил себе дело творенья, как высшее наслажденье, и требует от человека также, чтобы
он был творцом благоденствия и стройного теченья дел.
Приезду гостей
он обрадовался, как
бог весть чему. Точно как бы увидел
он братьев, с которыми надолго расстался.
— Нет, Платон Михайлович, — сказал Хлобуев, вздохнувши и сжавши крепко
его руку, — не гожусь я теперь никуды. Одряхлел прежде старости своей, и поясница болит от прежних грехов, и ревматизм в плече. Куды мне! Что разорять казну! И без того теперь завелось много служащих ради доходных мест. Храни
бог, чтобы из-за меня, из-за доставки мне жалованья прибавлены были подати на бедное сословие: и без того
ему трудно при этом множестве сосущих. Нет, Платон Михайлович,
бог с
ним.
— Ну нет, в силах! У тетушки натура крепковата. Это старушка — кремень, Платон Михайлыч! Да к тому ж есть и без меня угодники, которые около нее увиваются. Там есть один, который метит в губернаторы, приплелся ей в родню…
бог с
ним! может быть, и успеет!
Бог с
ними со всеми! Я подъезжать и прежде не умел, а теперь и подавно: спина уж не гнется.