Неточные совпадения
Одначе и
из нашего брата ныне путных мало: как отслужил службу, так и шабаш, домой землю орать не заманишь, все
в город на вольные хлеба норовит!
Было второе марта. Накануне роздали рабочим жалованье, и они, как и всегда, загуляли. После «получки» постоянно не работают два, а то и три дня. Получив жалованье, рабочие
в тот же день отправляются
в город закупать там себе белье, одежду, обувь и расходятся по трактирам и питейным, где пропивают все, попадают
в часть и приводятся оттуда на другой день. Большая же часть уже и не покупает ничего, зная, что это бесполезно, а пропивает деньги, не выходя
из казармы.
Лет через десять
из Ханова выработался недюжинный актер. Он женился на молодой актрисе, пошли дети. К этому времени положение актеров сильно изменилось к лучшему. Вместо прежних бродячих трупп, полуголодных, полураздетых, вместо антрепренеров-эксплуататоров, игравших
в деревянных сараях, явились антрепренеры-помещики, получавшие выкупные с крестьян. Они выстроили
в городах роскошные театры и наперебой стали приглашать актеров, платя им безумные деньги.
В один
из подобных неудачных сезонов
в городе, где служил Ханов, после Рождества антрепренер сбежал. Труппа осталась без гроша. Ханов на последние деньги, вырученные за заложенные подарки от публики, с женой и детьми добрался до Москвы и остановился
в дешевых меблированных комнатах.
Казаков стал бывать
в биллиардных, шутя сыграл партию с кем-то
из приятелей, а через год уже обыгрывал всех маркеров
в городе.
Подпоручик Иванов вышел
в отставку и с Кавказа, где квартировал его полк, приехал
в один
из городов средней России. Еще будучи юнкером, он получал от своей единственной родственницы, старушки тетки, жившей
в этом
городе, небольшие суммы денег и теперь, бросив службу «по служебным недоразумениям», приехал к тетке, чтобы пока, до новой должности, пережить трудное время. Дорогой Иванов скромно мечтал о какой-нибудь должности на железной дороге или
в конторе, о чистенькой комнатке, о женитьбе.
Он вспомнил, что при въезде
в город видел ряд постоялых дворов. Пятак он оставил
в кармане для уплаты за ночлег, а за две копейки купил мерзлого хлеба и, спрятав
в карман, ломал по кусочкам и ел
из горсти. Это подкрепило силы. Проходя мимо часового магазина, он взглянул
в окно. Большие стенные часы показывали семь. Было еще рано идти на постоялый двор, и Иванов зашел
в биллиардную. Комната была полна народом. Шла крупная интересная игра. Публика внимательно следила за каждым ударом двух знаменитых игроков.
Тогда он взял с собою сына и целых три года проскитался по России от одного доктора к другому, беспрестанно переезжая
из города в город и приводя в отчаяние врачей, сына, прислугу своим малодушием и нетерпением.
Ходит
из города в город, вертит ручку шарманки, собирает пфенниги, притворяется дураком и в то же время потихоньку снимает планы укреплений, складов, казарм, лагерей.
Неточные совпадения
Поехал
в город парочкой! // Глядим, везет
из города // Коробки, тюфяки; // Откудова ни взялися // У немца босоногого // Детишки и жена. // Повел хлеб-соль с исправником // И с прочей земской властию, // Гостишек полон двор!
Мельком, словно во сне, припоминались некоторым старикам примеры
из истории, а
в особенности
из эпохи, когда градоначальствовал Бородавкин, который навел
в город оловянных солдатиков и однажды,
в минуту безумной отваги, скомандовал им:"Ломай!"Но ведь тогда все-таки была война, а теперь… без всякого повода… среди глубокого земского мира…
В одной
из приволжских губерний градоначальник был роста трех аршин с вершком, и что же? — прибыл
в тот
город малого роста ревизор, вознегодовал, повел подкопы и достиг того, что сего, впрочем, достойного человека предали суду.
4) Урус-Кугуш-Кильдибаев, Маныл Самылович, капитан-поручик
из лейб-кампанцев. [Лейб-кампанцы — гвардейские офицеры или солдаты, участники дворцовых переворотов XVIII века.] Отличался безумной отвагой и даже брал однажды приступом
город Глупов. По доведении о сем до сведения, похвалы не получил и
в 1745 году уволен с распубликованием.
Но как ни строго хранили будочники вверенную им тайну, неслыханная весть об упразднении градоначальниковой головы
в несколько минут облетела весь
город.
Из обывателей многие плакали, потому что почувствовали себя сиротами и, сверх того, боялись подпасть под ответственность за то, что повиновались такому градоначальнику, у которого на плечах вместо головы была пустая посудина. Напротив, другие хотя тоже плакали, но утверждали, что за повиновение их ожидает не кара, а похвала.