Неточные совпадения
В 1923–1924 годах на месте, где были «Мясницкие» меблированные комнаты, выстроены торговые
помещения. Под ними оказались глубоченные подвалы со сводами и какими-то столбами, напоминавшие
соседние тюрьмы «Тайного приказа», к которому, вероятно, принадлежали они. Теперь их засыпали, но до революции они были утилизированы торговцем Чичкиным для склада молочных продуктов.
Покой был известного рода, ибо гостиница была тоже известного рода, то есть именно такая, как бывают гостиницы в губернских городах, где за два рубля в сутки проезжающие получают покойную комнату с тараканами, выглядывающими, как чернослив, из всех углов, и дверью
в соседнее помещение, всегда заставленною комодом, где устраивается сосед, молчаливый и спокойный человек, но чрезвычайно любопытный, интересующийся знать о всех подробностях проезжающего.
Самгин, протирая очки, осматривался: маленькая, без окон, комната, похожая на приемную дантиста, обставленная мягкой мебелью в чехлах серой парусины, посредине — круглый стол, на столе — альбомы, на стенах — серые квадраты гравюр. Сквозь драпри цвета бордо на дверях
в соседнее помещение в комнату втекает красноватый сумрак и запах духов, и где-то далеко, в тишине звучит приглушенный голос Бердникова:
Неточные совпадения
Несмотря на недостатки, она, однако ж, не запиралась от гостей, так что от времени до времени к ней наезжали соседи. Угощенье подавалось такое же, как и у всех, свое, некупленное; только ночлега
в своем тесном
помещении она предложить не могла. Но так как
в Словущенском существовало около десяти дворянских гнезд, и
в том числе усадьба самого предводителя, то запоздавшие гости обыкновенно размещались на ночь у
соседних помещиков, да кстати и следующий день проводили у них же.
Помещение было занято редко, и буфет
в соседней комнате работал мало.
Тася с облегченным вздохом направилась
в свою каморку, находившуюся поблизости арены, с целью соснуть хоть с полчаса времени, как внезапно её внимание было привлечено легким шумом
в соседней с её
помещением комнате плясуньи Розы.
Мать моего жизнерадостного парижанина была полная, рыхлая, нервная и добродушная особа, вдова, живущая постоянно
в своей усадьбе,
в просторном, несколько запущенном доме и таком же запущенном саде. Всем гостям ее сына нашлось
помещение в доме и флигеле. Сейчас же мы вошли
в весь домашний обиход,
в жизнь их прислуги,
в нравы
соседней деревни.
Однажды весною,
в 1889 году, я зашел по какому-то делу
в помещение Общества русских студентов. Лица у всех были взволнованные и смущенные, а из
соседней комнаты доносился плач, — судя по голосу, мужчины, но такой заливчатый, с такими судорожными всхлипываниями, как плачут только женщины. И это было страшно. Я вошел
в ту комнату и остановился на пороге. Рыдал совершенно обезумевший от горя Омиров. Я спросил соседа,
в чем дело. Он удивленно оглядел меня.