Неточные совпадения
Дня через три вдруг я вижу в этой газете заметку «Средство от холеры» — по цензурным условиям ни о Донской области, ни о корреспонденте «Русских ведомостей» не упоминалось, а было напечатано, что «редактор
журнала „Спорт“ В.А. Гиляровский заболел холерой и вылечился калмыцким средством: на лошади
сделал десять верст галопа по скаковому кругу — и болезнь как рукой сняло».
Когда я редактировал коннозаводческий «
Журнал спорта», московская цензура тоже меня нередко тревожила и ставила иногда в ужасное положение. Так, в 90-х годах прошлого столетия я как-то напечатал воскресный номер и выпустил его, не дождавшись цензорских гранок.
Сделал я это вполне сознательно, так как был более чем уверен, что ровно никаких противоцензурных погрешностей в номере нет.
Н.И. Пастухов купил «Развлечение»,
сделал его — совсем неожиданно для всех — бесплатным приложением к «Московскому листку» и через год, потратив для этого большие деньги, также неожиданно прекратил этот старейший в Москве юмористический
журнал, в котором полвека его ругали и высмеивали в тексте и карикатурах.
В десять ужин, а после ужина уходит в кабинет и до четырех часов стучит на своем «ремингтоне». Летом тот же режим — только больше на воздухе. Любитель цветов, В.М. Лавров копается в саду, потом ходит за грибами, а по ночам
делает переводы на русский язык польских писателей или просматривает материалы для очередного номера
журнала, которые ему привозили из редакции.
Неточные совпадения
Еще предвижу затрудненья: // Родной земли спасая честь, // Я должен буду, без сомненья, // Письмо Татьяны перевесть. // Она по-русски плохо знала, //
Журналов наших не читала, // И выражалася с трудом // На языке своем родном, // Итак, писала по-французски… // Что
делать! повторяю вновь: // Доныне дамская любовь // Не изъяснялася по-русски, // Доныне гордый наш язык // К почтовой прозе не привык.
О многих «страшных» минутах я подробно писал в своем путевом
журнале, но почти не упомянул об «опасных»: они не
сделали на меня впечатления, не потревожили нерв — и я забыл их или, как сказал сейчас, прозевал испугаться, оттого, вероятно, прозевал и описать. Упомяну теперь два-три таких случая.
Мне хотелось показать ему, что я очень знаю, что
делаю, что имею свою положительную цель, а потому хочу иметь положительное влияние на
журнал; принявши безусловно все то, что он писал о деньгах, я требовал, во-первых, права помещать статьи свои и не свои, во-вторых, права заведовать всею иностранною частию, рекомендовать редакторов для нее, корреспондентов и проч., требовать для последних плату за помещенные статьи; это может показаться странным, но я могу уверить, что «National» и «Реформа» открыли бы огромные глаза, если б кто-нибудь из иностранцев смел спросить денег за статью.
Мы ему купим остальную часть Капреры, мы ему купим удивительную яхту — он так любит кататься по морю, — а чтобы он не бросил на вздор деньги (под вздором разумеется освобождение Италии), мы
сделаем майорат, мы предоставим ему пользоваться рентой. [Как будто Гарибальди просил денег для себя. Разумеется, он отказался от приданого английской аристократии, данного на таких нелепых условиях, к крайнему огорчению полицейских
журналов, рассчитавших грош в грош, сколько он увезет на Капреру. (Прим. А. И. Герцена.)]
Инициатива
журнала принадлежала Г. Г. Кульману, который вообще много
сделал для русских, особенно для религиозного движения среди русских.