Неточные совпадения
Гурлянд писал под псевдонимом «Арсений Гуров» хлесткие злободневные фельетоны, либеральные, насколько было возможно либеральничать газете, выходившей под жестокой цензурой, а также писал большие повести
два раза в неделю.
Романы шли шесть
раз в неделю, а по воскресеньям шел фельетон И.И. Мясницкого, его сценки из народного или купеческого быта. И.И. Мясницкого читала праздничная публика, а романы, можно сказать, читались более широко. Каждый романист имел свои
два дня
в неделю. Понедельник и среда — исторический роман Опочинина, вторник и пятница — роман из высшего круга с уголовщиной «Синее домино» (псевдоним А.И. Соколовой), а среда и суббота — А.М. Пазухин, особый любимец публики, дававший постоянных подписчиков.
Наконец, сам Н.И. Пастухов «загремел» своим романом «Разбойник Чуркин» — тоже
два раза в неделю. «Листок» так пошел
в розницу, что даже А.М. Пазухина забил. Роман подписывался псевдонимом «Старый знакомый», но вся Москва знала, что это псевдоним Н.И. Пастухова.
Исходил я все деревни, описал местность, стройку, трактиры, где бывал когда-то Чуркин, перезнакомился с разбойниками, его бывшими товарищами, узнал, что он
два раза был сослан на жительство
в Сибирь,
два раза прибегал обратно, был сослан
в третий
раз и умер
в Сибири — кто говорит, что пристрелили, кто говорит, что
в пьяной драке убили. Его жена Арина Ефимовна законно считалась три года вдовой.
Только года через
два, объехав еще не
раз ужасный спичечный район, я начал свою кампанию против ужасного производства
в «Русских ведомостях» и
в петербургских газетах.
Меня вопросы об аукционах не интересовали, а если у меня пропадала породистая собака, что было
два раза в моей жизни, то я прямо шел на Грачевку,
в трактир Павловского, разыскивал Александра Игнатьева, атамана шайки собачьих воров, — и он мне приводил мою собаку.
Не говоря никому ни слова,
В.Э. Миллер выхлопотал для развития своего коммерческого дела разрешение издавать
два раза в неделю «Русский справочный листок» с куцей программой.
В продолжение трех лет
два раза в год он ездил
в Петербург
в главное управление по делам печати, уставляя свои убедительные глаза на управляющего, всучивал ему прошение с просьбой добавки
в программу то театрального отдела, то справочного, то беседы с читателями, и так исподволь довел «Русский справочный листок» до ежедневной газеты с довольно широкой программой и наконец
в заключение всего явился опять к главному управляющему по делам печати, уставил на него невинные убедительные глаза и сказал...
Живя
в Москве широкой жизнью, вращаясь
в артистическом и литературном мире, задавая для своих друзей обеды, лет через десять
В.М. Лавров понял, что московская жизнь ему не под силу.
В 1893 году он купил
в восьми верстах от городка Старая Руза, возле шоссе, клочок леса между
двумя оврагами, десятин двадцать, пустошь Малеевку, выстроил
в этом глухом месте дом, разбил сад и навсегда выехал из Москвы, посещая ее только по редакционным делам
в известные дни, не больше
раза в неделю.
Как журналист я имел право входа
в трибуны, где перезнакомился со скаковым миром, встречался
раза два с приезжавшими
в дни больших призов гвардейскими ремонтерами, которым когда-то показывал лошадей на зимовнике.
Сивуч относится к отряду ластоногих и к семейству ушастых тюленей. Это довольно крупное животное и достигает 4 м длины и 3 м в обхвате около плеч при весе 680–800 кг. Он имеет маленькие ушные раковины, красивые черные глаза, большие челюсти с сильными клыками, длинную сравнительно шею, на которой шерсть несколько длиннее, чем на всем остальном теле, и большие ноги (ласты) с голыми подошвами. Обыкновенно самцы
в два раза больше самок.
А спросите-ка… теперь вот все газетчики взялись за то, что в Польше одна неуклонная система должна заключаться в том, чтобы не давать полякам забываться; а я-с еще раньше, когда еще слуха о последней рухавке не было, говорил: закажите вы в Англии или в Америке гуттаперчевого человека, одевайте его то паном, то ксендзом, то жидом, и возите его года
в два раз по городам и вешайте.
Нехлюдову было больно; но по какому-то детскому самолюбию ему не хотелось признаться в этом, и он, еще раз отказавшись от сетки, продолжал рассказывать старичку о том устройстве ульев, про которое он читал в «Maison rustique», [Ферма,] и при котором, по его мнению, должно было
в два раза больше роиться; но пчела ужалила его в шею, и он сбился и замялся в средине рассуждения.
Неточные совпадения
Коли вы больше спросите, // И
раз и
два — исполнится // По вашему желанию, // А
в третий быть беде!» // И улетела пеночка // С своим родимым птенчиком, // А мужики гуськом // К дороге потянулися // Искать столба тридцатого.
Тут башмачки козловые // Дед внучке торговал, // Пять
раз про цену спрашивал, // Вертел
в руках, оглядывал: // Товар первейший сорт! // «Ну, дядя!
два двугривенных // Плати, не то проваливай!» — // Сказал ему купец.
Через полтора или
два месяца не оставалось уже камня на камне. Но по мере того как работа опустошения приближалась к набережной реки, чело Угрюм-Бурчеева омрачалось. Рухнул последний, ближайший к реке дом;
в последний
раз звякнул удар топора, а река не унималась. По-прежнему она текла, дышала, журчала и извивалась; по-прежнему один берег ее был крут, а другой представлял луговую низину, на далекое пространство заливаемую
в весеннее время водой. Бред продолжался.
Два раза стегал бригадир заупрямившуюся бабенку,
два раза она довольно стойко вытерпела незаслуженное наказание, но когда принялись
в третий
раз, то не выдержала…
Несколько
раз обручаемые хотели догадаться, что надо сделать, и каждый
раз ошибались, и священник шопотом поправлял их. Наконец, сделав, что нужно было, перекрестив их кольцами, он опять передал Кити большое, а Левину маленькое; опять они запутались и
два раза передавали кольцо из руки
в руку, и всё-таки выходило не то, что требовалось.