«Русский листок» шел плохо, но В.Э. Миллер не унывал. Сотрудники получше к нему не шли, компаньонов не находилось, а он, веселый и энергичный, крутился волчком, должал в типографиях, на каждый номер добывал бумаги, иногда в долг, реже на наличные, а все-таки верил в успех, аккуратно
выпускал газету и наконец стал искать компаньона.
Неточные совпадения
Тогда
газета шла хорошо, денег в кассе бывало много, но Никита Петрович мало обращал на них внимания. Номера
выпускал частью сам (типография помещалась близко, в Ваганьковском переулке), частью — второй редактор, племянник его Ф.А. Гиляров, известный педагог-филолог и публицист. Тоже не от мира сего, тоже не считавший денег.
— В субботу,
выпустив номер, — рассказал Пятницкий, — я пошел сюда, в «Палермо» (редакция была почти рядом, на Петровке). Сижу за пивом, вдруг вбегает взбешенный Миллер — глаза сверкают, губы дрожат, в руках
газета. Сел со мной, больше никого в комнате этой не было, положил передо мной
газету, левой рукой тычет в нос, а правой вцепился мне в плечо и шепчет, точь-в-точь как Отелло Дездемоне: «Платок! Платок...
Сам он тоже
выпускал какой-то «Листок объявлений», выходивший раза 3—4 в год. Желание иметь свою
газету в нем кипело. Пробовал просить разрешение на издание, но столь прославленному скандалисту получить его не удавалось. Узнав, что дела Погодиных плохи, В.Н. Бестужев вошел в
газету с тем, что имена издателя и редактора остаются, а фактически
газета будет принадлежать ему.
Газету выпустили в день десятилетия смерти Щедрина, и в ней огромный, в полстраницы портрет его с автографом, стихотворением Елены Буланиной и избранных, не без риска получить для первого номера цензурную кару, две полосы незабвенных строк автора из его «забытых слов».
Неточные совпадения
Вместо вопросов: «Почем, батюшка, продали меру овса? как воспользовались вчерашней порошей?» — говорили: «А что пишут в
газетах, не
выпустили ли опять Наполеона из острова?» Купцы этого сильно опасались, ибо совершенно верили предсказанию одного пророка, уже три года сидевшего в остроге; пророк пришел неизвестно откуда в лаптях и нагольном тулупе, страшно отзывавшемся тухлой рыбой, и возвестил, что Наполеон есть антихрист и держится на каменной цепи, за шестью стенами и семью морями, но после разорвет цепь и овладеет всем миром.
Через несколько дней правительство разогнало Думу, а кадеты
выпустили прокламацию, уговаривая крестьян не давать рекрутов, не платить налогов. Безбедов, размахивая
газетой, захрипел:
Представь себе, Женя: встаю утром, беру принесенные с почты
газеты и читаю, что какой-то господин Якушкин имел в Пскове историю с полицейскими — там заподозрили его, посадили за клин, ну и потом
выпустили, — ну велика важность!
— Ну, как же. За стрельбу наша дивизия попала в заграничные
газеты. Десять процентов свыше отличного — от, извольте. Однако и жулили мы, б-батюшки мои! Из одного полка в другой брали взаймы хороших стрелков. А то, бывало, рота стреляет сама по себе, а из блиндажа младшие офицеры жарят из револьверов. Одна рота так отличилась, что стали считать, а в мишени на пять пуль больше, чем
выпустили. Сто пять процентов попадания. Спасибо, фельдфебель успел клейстером замазать.
Свинья. Зачем отводить в участок? Ведь там для проформы подержат, да и опять
выпустят. (Ложится в навоз и впадает в сантиментальность.)Ах, нынче и участковые одним языком с фельетонистами говорят! Намеднись я в одной
газете вычитала: оттого-де у нас слабо, что законы только для проформы пишутся…