Неточные совпадения
На другой день я был в селе Ильинском погосте у Давыда Богданова,
старого трактирщика. Но его не было дома, уехал в Москву дня на три. А тут подвернулся
старый приятель, Егорьевский кустарь, страстный охотник, и позвал меня на охоту, в свой лесной глухой
хутор, где я пробыл трое суток, откуда и вернулся в Ильинский погост к Давыду. Встречаю его сына Василия, только что приехавшего. Он служил писарем в Москве в Окружном штабе. Малый развитой, мой приятель, охотились вместе. Он сразу поражает меня новостью...
Неточные совпадения
И погиб козак! Пропал для всего козацкого рыцарства! Не видать ему больше ни Запорожья, ни отцовских
хуторов своих, ни церкви Божьей! Украйне не видать тоже храбрейшего из своих детей, взявшихся защищать ее. Вырвет
старый Тарас седой клок волос из своей чуприны и проклянет и день и час, в который породил на позор себе такого сына.
— Увезли? — спросил он, всматриваясь в лицо Самгина. — А я вот читаю отечественную прессу. Буйный бред и либерально-интеллигентские попытки заговорить зубы зверю. Существенное — столыпинские
хутора и поспешность промышленников как можно скорее продать всё, что хочет купить иностранный капитал. А он — не дремлет и прет даже в текстиль, крепкое московское дело. В общем — балаган. А вы —
постарели, Самгин.
Богат и славен Кочубей. // Его луга необозримы; // Там табуны его коней // Пасутся вольны, нехранимы. // Кругом Полтавы
хутора // Окружены его садами, // И много у него добра, // Мехов, атласа, серебра // И на виду, и под замками. // Но Кочубей богат и горд // Не долгогривыми конями, // Не златом, данью крымских орд, // Не родовыми
хуторами, — // Прекрасной дочерью своей // Гордится
старый Кочубей.
Я вам скажу, что на
хуторе уже начинают смеяться надо мною: «Вот, говорят, одурел
старый дед: на старости лет тешится ребяческими игрушками!» И точно, давно пора на покой.
Неделю я провел верхом вдвоем с калмыком, взятым по рекомендации моего
старого знакомого казака, который дал мне свою строевую лошадь и калмыка провожатым. В неблагополучных станицах мы не ночевали, а варили кашу и спали в степи. Все время жара была страшная. В редких
хуторах и станицах не было разговора о холере, но в некоторых косило десятками, и во многих даже дезинфекция не употреблялась: халатность полная, мер никаких.