Дилетанты — туристы в
областях науки и, как вообще туристы, знают о странах, в которых они были, общие замечания да всякий вздор, газетную клевету, светские сплетни, придворные интриги.
Неточные совпадения
Великое дело началось; оно идет тихо;
наука дорабатывает кое-что в
области отвлеченностей, столь же необходимой для
науки, как и выход из нее.
Примирение
науки — снова начатая борьба, достигающая примирения в практических
областях; примирение
науки — в мышлении, но «человек не токмо мыслящее, но и действующее существо» [Это сказал Гёте; Гегель в «Пропедевтике» (том XVIII, § 63) говорит: «Слово не есть еще деяние, которое выше речи».
Эта скрытая положительность освобождается любовью, струится во все стороны, как теплотвор, беспрерывно стремясь найти условия осуществления и выхода из
области всеобщего отрицания в
область свободного деяния; когда
наука достигает высшей точки, она естественно переходит самое себя.
Гегель, раскрывая
области духа, говорит о искусстве,
науке и забывает практическую деятельность, вплетенную во все события истории.
Оттого, что
наука выше жизни, ее
область отвлеченна, ее полнота не полна.
Наука разрушает в
области положительно сущего и созидает в
области логики — таково ее призвание.
Ничто, кроме личного вкуса, не мешает им убивать и грабить, и ничто, кроме личного вкуса, не побуждает людей подобного закала делать открытия в
области наук и общественной жизни…
Неточные совпадения
Но уровень его знаний по истории религии не был особенно высок, как и вообще у людей того времени, которые мало считались с достижениями
науки в этой
области.
Единственным замечательным трудом в этой
области, стоящим на высоте европейской
науки и свободной философской мысли, была книга кн. С.
Доведя постепенно любезное отечество наше до цветущего состояния, в котором оное ныне находится; видя
науки, художества и рукоделия, возведенные до высочайшия совершенства степени, до коей человеку достигнути дозволяется; видя в
областях наших, что разум человеческий, вольно распростирая свое крылие, беспрепятственно и незаблужденно возносится везде к величию и надежным ныне стал стражею общественных законоположений.
Известившись о соблазнах и подлогах, от некоторых в
науках переводчиков и книгопечатников происшедших, и желая оным предварить и заградить путь по возможности, повелеваем, да никто в епархии и
области нашей не дерзает переводить книги на немецкий язык, печатать или печатные раздавать, доколе таковые сочинения или книги в городе нашем Майнце не будут рассмотрены вами и касательно до самой вещи, доколе не будут в переводе и для продажи вами утверждены, согласно с вышеобъявленным указом.
Сказав таким образом о заблуждениях и о продерзостях людей наглых и злодеев, желая, елико нам возможно, пособием господним, о котором дело здесь, предупредить и наложить узду всем и каждому, церковным и светским нашей
области подданным и вне пределов оныя торгующим, какого бы они звания и состояния ни были, — сим каждому повелеваем, чтобы никакое сочинение, в какой бы
науке, художестве или знании ни было, с греческого, латинского или другого языка переводимо не было на немецкий язык или уже переведенное, с переменою токмо заглавия или чего другого, не было раздаваемо или продаваемо явно или скрытно, прямо или посторонним образом, если до печатания или после печатания до издания в свет не будет иметь отверстого дозволения на печатание или издание в свет от любезных нам светлейших и благородных докторов и магистров университетских, а именно: во граде нашем Майнце — от Иоганна Бертрама де Наумбурха в касающемся до богословии, от Александра Дидриха в законоучении, от Феодорика де Мешедя во врачебной
науке, от Андрея Елера во словесности, избранных для сего в городе нашем Ерфурте докторов и магистров.