Неточные совпадения
Сначала и мне было жутко, к тому же ветер с дождем прибавлял какой-то беспорядок, смятение. Но мысль, что это нелепо, чтоб я мог погибнуть, ничего не сделав, это юношеское «Quid timeas? Caesarem vehis!» [Чего ты боишься? Ты везешь Цезаря! (лат.)] взяло верх, и я спокойно ждал конца,
уверенный, что не погибну между Услоном и Казанью. Жизнь впоследствии отучает от гордой веры, наказывает за нее; оттого-то юность и отважна и полна героизма, а в летах
человек осторожен и редко увлекается.
В его виде, словах, движениях было столько непринужденности, вместе — не с тем добродушием, которое имеют
люди вялые, пресные и чувствительные, — а именно с добродушием
людей сильных и
уверенных в себе. Его появление нисколько не стеснило нас, напротив, все пошло живее.
Неточные совпадения
Пропали
люди гордые, // С
уверенной походкою, // Остались вахлаки, // Досыта не едавшие, // Несолоно хлебавшие, // Которых вместо барина // Драть будет волостной.
Вронский три года не видал Серпуховского. Он возмужал, отпустив бакенбарды, но он был такой же стройный, не столько поражавший красотой, сколько нежностью и благородством лица и сложения. Одна перемена, которую заметил в нем Вронский, было то тихое, постоянное сияние, которое устанавливается на лицах
людей, имеющих успех и
уверенных в признании этого успеха всеми. Вронский знал это сияние и тотчас же заметил его на Серпуховском.
Понемногу он потерял все, кроме главного — своей странной летящей души; он потерял слабость, став широк костью и крепок мускулами, бледность заменил темным загаром, изысканную беспечность движений отдал за
уверенную меткость работающей руки, а в его думающих глазах отразился блеск, как у
человека, смотрящего на огонь.
Он встал и начал быстро пожимать руки сотрапезников, однообразно кивая каждому гладкой головкой, затем, высоко вскинув ее, заложив одну руку за спину, держа в другой часы и глядя на циферблат, широкими шагами длинных ног пошел к двери, как
человек, совершенно
уверенный, что
люди поймут, куда он идет, и позаботятся уступить ему дорогу.
— Но бывает, что
человек обманывается, ошибочно считая себя лучше, ценнее других, — продолжал Самгин,
уверенный, что этим
людям не много надобно для того, чтоб они приняли истину, доступную их разуму. — Немцы, к несчастию, принадлежат к
людям, которые убеждены, что именно они лучшие
люди мира, а мы, славяне, народ ничтожный и должны подчиняться им. Этот самообман сорок лет воспитывали в немцах их писатели, их царь, газеты…