Неточные совпадения
…Я ждал ее больше получаса… Все было тихо в доме, я мог слышать оханье и кашель старика, его медленный говор, передвиганье какого-то стола… Хмельной слуга приготовлял, посвистывая, на залавке в передней свою постель, выругался и через минуту захрапел… Тяжелая ступня горничной, выходившей из спальной, была последним звуком… Потом
тишина, стон больного и опять
тишина… вдруг шелест, скрыпнул
пол, легкие шаги — и белая блуза мелькнула в дверях…
И как только мы очутились одни, окруженные деревьями и
полями, — мы широко вздохнули и опять светло взглянули на жизнь. Мы жили в деревне до поздней осени. Изредка приезжали гости из Москвы, Кетчер гостил с месяц, все друзья явились к 26 августа; потом опять
тишина,
тишина и лес, и
поля — и никого, кроме нас.
«Слишком много событий, — думал Самгин, отдыхая в
тишине поля. — Это не может длиться бесконечно. Люди скоро устанут, пожелают отдыха, покоя».
Зато в
тишине полей оживало какое-то тревожное, пугливое трепетание, и порой чудилось, что диаконский бас, давно оставленный назади, опять увязался с тучами оводов за тарантасом и все догоняет и сыплется по сторонам горошком.
Приветствую тебя, пустынный уголок, // Приют спокойствия, трудов и вдохновенья, // Где льётся дней моих невидимый поток // На лоне счастья и забвенья. // Я твой: я променял порочный двор цирцей, // Роскошные пиры, забавы, заблужденья // На мирный шум дубров, на
тишину полей, // На праздность вольную, подругу размышленья.
Неточные совпадения
Писатель был страстным охотником и любил восхищаться природой. Жмурясь, улыбаясь, подчеркивая слова множеством мелких жестов, он рассказывал о целомудренных березках, о задумчивой
тишине лесных оврагов, о скромных цветах
полей и звонком пении птиц, рассказывал так, как будто он первый увидал и услышал все это. Двигая в воздухе ладонями, как рыба плавниками, он умилялся:
Ему нравилось, что эти люди построили жилища свои кто где мог или хотел и поэтому каждая усадьба как будто монумент, возведенный ее хозяином самому себе. Царила в стране Юмала и Укко серьезная
тишина, — ее особенно утверждало меланхолическое позвякивание бубенчиков на шеях коров; но это не была
тишина пустоты и усталости русских
полей, она казалась
тишиной спокойной уверенности коренастого, молчаливого народа в своем праве жить так, как он живет.
За окнами — осенняя тьма и такая
тишина, точно дом стоит в
поле, далеко за городом.
Был уже август, а с мутноватого неба все еще изливался металлический, горячий блеск солнца; он вызывал в городе такую
тишину, что было слышно, как за садами, в
поле, властный голос зычно командовал:
— Оставь, кажется, кто-то пришел, — услышал он сухой шепот матери; чьи-то ноги тяжело шаркнули по
полу, брякнула знакомым звуком медная дверца кафельной печки, и снова установилась
тишина, подстрекая вслушаться в нее. Шепот матери удивил Клима, она никому не говорила ты, кроме отца, а отец вчера уехал на лесопильный завод. Мальчик осторожно подвинулся к дверям столовой, навстречу ему вздохнули тихие, усталые слова: