Неточные совпадения
Мы сидели раз вечером с Иваном Евдокимовичем в моей учебной комнате, и Иван Евдокимович, по обыкновению запивая кислыми щами всякое предложение, толковал о «гексаметре», страшно рубя на стопы голосом и рукой каждый стих из Гнедичевой «Илиады», — вдруг на
дворе снег завизжал как-то иначе, чем от городских саней, подвязанный колокольчик позванивал остатком голоса, говор на
дворе… я вспыхнул в лице, мне было не до рубленого гнева «Ахиллеса, Пелеева сына», я бросился стремглав в переднюю, а тверская кузина, закутанная в шубах, шалях, шарфах, в капоре и в белых мохнатых сапогах,
красная от морозу, а может, и от радости, бросилась меня целовать.
Слушайте-послушайте, // Государевы люди, // Государеву волю! // Идите в красные ворота // На красный царский двор! // Вереи точены, // Ворота золочены. // С
красного двора в новы сени, // На частые ступени, // В дубовые двери, // В государевы палаты, // Суд судить, ряд рядить.
Бьет четыре часа. Дети собрались на балконе, выходящем на
красный двор, и вглядываются в даль по направлению к церкви и к длинному-длинному мостовнику, ведущему от церкви вплоть до пригорка, на котором стоит деревенька Ильинка.
«Да, нелегко мне выцарапаться из моей грязи!» — повторял он мысленно, ходя по
красному двору и глядя на поля и луга, по которым он когда-то так весело бегал и которые теперь ему были почти противны!
Я помню, так называемый
красный двор был загроможден флигелями, людскими, амбарами, погребами; теперь на этом самом месте был распланирован довольно обширный сад, который посредине прорезывала дорога, ведшая к барскому дому.
Неточные совпадения
Шествие замялось. Вокруг гроба вскипело не быстрое, но вихревое движение, и гроб — бесформенная масса
красных лент, венков, цветов — как будто поднялся выше; можно было вообразить, что его держат не на плечах, а на руках, взброшенных к небу. Со
двора консерватории вышел ее оркестр, и в серый воздух, под низкое, серое небо мощно влилась величественная музыка марша «На смерть героя».
Самгин вышел на крыльцо, оглянулся, прислушался, — пустынно и тихо, только где-то во
дворе колют дрова. День уже догорал, в небе расположились полосы
красных облаков, точно гигантская лестница от горизонта к зениту. Это напоминало безлюдную площадь и фигуру Дьякона, в
красных лохмотьях крови на мостовой вокруг него.
На
дворе, под окном флигеля, отлично пели панихиду «любители хорового пения», хором управлял Корвин с
красным, в форме римской пятерки, шрамом на лбу; шрам этот, несколько приподняв левую бровь Корвина, придал его туповатой физиономии нечто героическое.
Клим постоял, затем снова сел, думая: да, вероятно, Лидия, а может быть, и Макаров знают другую любовь, эта любовь вызывает у матери, у Варавки, видимо, очень ревнивые и завистливые чувства. Ни тот, ни другая даже не посетили больного. Варавка вызвал карету «
Красного Креста», и, когда санитары, похожие на поваров, несли Макарова по
двору, Варавка стоял у окна, держа себя за бороду. Он не позволил Лидии проводить больного, а мать, кажется, нарочно ушла из дома.
Загнали во
двор старика, продавца
красных воздушных пузырей, огромная гроздь их колебалась над его головой; потом вошел прилично одетый человек, с подвязанной черным платком щекою; очень сконфуженный, он, ни на кого не глядя, скрылся в глубине
двора, за углом дома. Клим понял его, он тоже чувствовал себя сконфуженно и глупо. Он стоял в тени, за грудой ящиков со стеклами для ламп, и слушал ленивенькую беседу полицейских с карманником.