Неточные совпадения
В царствование Александра политические гонения
были редки; он сослал, правда, Пушкина за его стихи и Лабзина за то, что он,
будучи конференц-секретарем
в Академии художеств, предложил избрать кучера Илью Байкова
в члены
Академии; [Президент
Академии предложил
в почетные члены Аракчеева.
Немецкая наука, и это ее главный недостаток, приучилась к искусственному, тяжелому, схоластическому языку своему именно потому, что она жила
в академиях, то
есть в монастырях идеализма. Это язык попов науки, язык для верных, и никто из оглашенных его не понимал; к нему надобно
было иметь ключ, как к шифрованным письмам. Ключ этот теперь не тайна; понявши его, люди
были удивлены, что наука говорила очень дельные вещи и очень простые на своем мудреном наречии; Фейербах стал первый говорить человечественнее.
Профессор спросил Райского, где он учился, подтвердил, что у него талант, и разразился сильной бранью, узнав, что Райский только раз десять
был в академии и с бюстов не рисует.
Неточные совпадения
Стало
быть, все дело заключалось
в недоразумении, и это оказывается тем достовернее, что глуповцы даже и до сего дня не могут разъяснить значение слова"
академия", хотя его-то именно и напечатал Бородавкин крупным шрифтом (см.
в полном собрании прокламаций № 1089).
Конечно, он не
был настолько решителен, как Бородавкин, то
есть не выстроил съезжего дома вместо
академии, но решительность, кажется, вообще не
была в его нравах.
Конечно, современные нам
академии имеют несколько иной характер, нежели тот, который предполагал им дать Двоекуров, но так как сила не
в названии, а
в той сущности, которую преследует проект и которая
есть не что иное, как «рассмотрение наук», то очевидно, что, покуда царствует потребность
в «рассмотрении», до тех пор и проект Двоекурова удержит за собой все значение воспитательного документа.
Бывали градоначальники истинно мудрые, такие, которые не чужды
были даже мысли о заведении
в Глупове
академии (таков, например, штатский советник Двоекуров, значащийся по «описи» под № 9), но так как они не обзывали глуповцев ни «братцами», ни «робятами», то имена их остались
в забвении.
Как бы то ни
было, но деятельность Двоекурова
в Глупове
была, несомненно, плодотворна. Одно то, что он ввел медоварение и пивоварение и сделал обязательным употребление горчицы и лаврового листа, доказывает, что он
был по прямой линии родоначальником тех смелых новаторов, которые спустя три четверти столетия вели войны во имя картофеля. Но самое важное дело его градоначальствования — это, бесспорно, записка о необходимости учреждения
в Глупове
академии.