Неточные совпадения
…Последнее пламя потухавшей
любви осветило на минуту тюремный свод, согрело грудь прежними мечтами, и каждый пошел своим путем. Она уехала
в Украину, я собирался
в ссылку. С тех
пор не было вести об ней.
Тут я понял, что муж,
в сущности, был для меня извинением
в своих глазах, —
любовь откипела во мне. Я не был равнодушен к ней, далеко нет, но это было не то, чего ей надобно было. Меня занимал теперь иной порядок мыслей, и этот страстный
порыв словно для того обнял меня, чтоб уяснить мне самому иное чувство. Одно могу сказать я
в свое оправдание — я был искренен
в моем увлечении.
…Сбитый с толку, предчувствуя несчастия, недовольный собою, я жил
в каком-то тревожном состоянии; снова кутил, искал рассеяния
в шуме, досадовал за то, что находил его, досадовал за то, что не находил, и ждал, как чистую струю воздуха середь пыльного жара, несколько строк из Москвы от Natalie. Надо всем этим брожением страстей всходил светлее и светлее кроткий образ ребенка-женщины.
Порыв любви к Р. уяснил мне мое собственное сердце, раскрыл его тайну.
Разрыв становился неминуем, но Огарев еще долго жалел ее, еще долго хотел спасти ее, надеялся. И когда на минуту
в ней пробуждалось нежное чувство или поэтическая струйка, он был готов забыть на веки веков прошедшее и начать новую жизнь гармонии, покоя,
любви; но она не могла удержаться, теряла равновесие и всякий раз падала глубже. Нить за нитью болезненно рвался их союз до тех
пор, пока беззвучно перетерлась последняя нитка, — и они расстались навсегда.
«
В 1842 я желала, чтоб все страницы твоего дневника были светлы и безмятежны; прошло три года с тех
пор, и, оглянувшись назад, я не жалею, что желание мое не исполнилось, — и наслаждение, и страдание необходимо для полной жизни, а успокоение ты найдешь
в моей
любви к тебе, —
в любви, которой исполнено все существо мое, вся жизнь моя.
В таком же алом тафтяном сарафане с пышными белоснежными рукавами одета была Настя, когда он по приказу Патапа Максимыча впервые пришел к ней в светлицу… когда, улыбаясь сквозь слезы, она страстно взглянула ему в очи и
в порыве любви кинулась на грудь его…
Неточные совпадения
— А, и вы тут, — сказала она, увидав его. — Ну, что ваша бедная сестра? Вы не смотрите на меня так, — прибавила она. — С тех
пор как все набросились на нее, все те, которые хуже ее во сто тысяч раз, я нахожу, что она сделала прекрасно. Я не могу простить Вронскому, что он не дал мне знать, когда она была
в Петербурге. Я бы поехала к ней и с ней повсюду. Пожалуйста, передайте ей от меня мою
любовь. Ну, расскажите же мне про нее.
Но с тех
пор как она, после несчастия, постигшего Каренина, взяла его под свое особенное покровительство, с тех
пор как она потрудилась
в доме Каренина, заботясь о его благосостоянии, она почувствовала, что все остальные
любви не настоящие, а что она истинно влюблена теперь
в одного Каренина.
Негодованье, сожаленье, // Ко благу чистая
любовь // И славы сладкое мученье //
В нем рано волновали кровь. // Он с лирой странствовал на свете; // Под небом Шиллера и Гете // Их поэтическим огнем // Душа воспламенилась
в нем; // И муз возвышенных искусства, // Счастливец, он не постыдил: // Он
в песнях гордо сохранил // Всегда возвышенные чувства, //
Порывы девственной мечты // И прелесть важной простоты.
Как грустно мне твое явленье, // Весна, весна!
пора любви! // Какое томное волненье //
В моей душе,
в моей крови! // С каким тяжелым умиленьем // Я наслаждаюсь дуновеньем //
В лицо мне веющей весны // На лоне сельской тишины! // Или мне чуждо наслажденье, // И всё, что радует, живит, // Всё, что ликует и блестит, // Наводит скуку и томленье // На душу мертвую давно, // И всё ей кажется темно?
Любви все возрасты покорны; // Но юным, девственным сердцам // Ее
порывы благотворны, // Как бури вешние полям: //
В дожде страстей они свежеют, // И обновляются, и зреют — // И жизнь могущая дает // И пышный цвет, и сладкий плод. // Но
в возраст поздний и бесплодный, // На повороте наших лет, // Печален страсти мертвой след: // Так бури осени холодной //
В болото обращают луг // И обнажают лес вокруг.