Неточные совпадения
Я отворил окно — день уж начался, утренний ветер подымался; я попросил у унтера воды и выпил целую кружку. О
сне не было и
в помышлении. Впрочем, и лечь было некуда: кроме грязных кожаных стульев и одного кресла,
в канцелярии находился только большой стол, заваленный бумагами, и
в углу маленький стол, еще более заваленный бумагами. Скудный ночник не мог освещать
комнату, а делал колеблющееся пятно света на потолке, бледневшее больше и больше от рассвета.
Мы переехали
в Москву. Пиры шли за пирами… Возвратившись раз поздно ночью домой, мне приходилось идти задними
комнатами. Катерина отворила мне дверь. Видно было, что она только что оставила постель, щеки ее разгорелись ото
сна; на ней была наброшена шаль; едва подвязанная густая коса готова была упасть тяжелой волной… Дело было на рассвете. Она взглянула на меня и, улыбаясь, сказала...
Неточные совпадения
Он смотрел то на крест, то на звезду, вдыхал
в себя свежий морозный воздух, равномерно вбегающий
в комнату, и, как во
сне, следил зa возникающими
в воображении образами воспоминаниями.
Здесь Ноздрев захохотал тем звонким смехом, каким заливается только свежий, здоровый человек, у которого все до последнего выказываются белые, как сахар, зубы, дрожат и прыгают щеки, и сосед за двумя дверями,
в третьей
комнате, вскидывается со
сна, вытаращив очи и произнося: «Эк его разобрало!»
— Да что ж тебе? Ну, и ступай, если захотелось! — сказал хозяин и остановился: громко, по всей
комнате раздалось храпенье Платонова, а вслед за ним Ярб захрапел еще громче. Уже давно слышался отдаленный стук
в чугунные доски. Дело потянуло за полночь. Костанжогло заметил, что
в самом деле пора на покой. Все разбрелись, пожелав спокойного
сна друг другу, и не замедлили им воспользоваться.
Спор громче, громче; вдруг Евгений // Хватает длинный нож, и вмиг // Повержен Ленский; страшно тени // Сгустились; нестерпимый крик // Раздался… хижина шатнулась… // И Таня
в ужасе проснулась… // Глядит, уж
в комнате светло; //
В окне сквозь мерзлое стекло // Зари багряный луч играет; // Дверь отворилась. Ольга к ней, // Авроры северной алей // И легче ласточки, влетает; // «Ну, — говорит, — скажи ж ты мне, // Кого ты видела во
сне?»
Всё успокоилось:
в гостиной // Храпит тяжелый Пустяков // С своей тяжелой половиной. // Гвоздин, Буянов, Петушков // И Флянов, не совсем здоровый, // На стульях улеглись
в столовой, // А на полу мосье Трике, //
В фуфайке,
в старом колпаке. // Девицы
в комнатах Татьяны // И Ольги все объяты
сном. // Одна, печальна под окном // Озарена лучом Дианы, // Татьяна бедная не спит // И
в поле темное глядит.