Неточные совпадения
Это ее несколько удивило, но неопытная молодая женщина всецело доверилась своему
мужу, вполне уверенная, что
граф знает петербургское общество лучше, чем она, и введет ее
в приличный круг.
Так прошло около пяти месяцев,
в которые
граф был положительно примерным
мужем.
Более года прошло со дня свадьбы, и кроме роковой ночи у Кюба на совести
графа Белавина не было ни одного упрека. Его бывшие товарищи по кутежам стали относиться с уважением к происшедшей
в нем перемене, хотя сначала с легкой усмешкой говорили о
графе Владимире, как о верном
муже и любящем отце.
Записка была слишком прозрачна, чтобы Федор Дмитриевич не понял, что
граф хочет именно ввести его
в тот омут, из которого он дал графине слово спасти ее
мужа.
— От твоего
мужа?.. — воскликнул удивленно
граф Владимир Петрович. — Так ты ищешь
в Караулове
мужа?
Да и кроме того, она с
мужем живет на Литейной, а
в доме
графа на Фурштадтской живет, или, по крайней мере, жила, несколько лет тому назад, его содержанка…
— Разве вы не знали? — продолжала она. — Да, графиня совершенно разошлась со своим
мужем… Она, вероятно, проклинает меня. Но если вы ее увидите, скажите ей, что не я сделала главное зло… Мы тоже разошлись с
графом Владимиром, и та,
в руках которой он теперь, выпустит его не так скоро и не так безнаказанно… Поверьте мне…
Хотя Надежда Николаевна не принимала участия
в тратах
графа, но она была из тех шатких нравственных созданий, которые добродетельны до тех пор, пока нет соблазна. Сердца она не имела, детей своих не любила,
мужа презирала.
Она, напротив, разжигала себя для того, чтобы придать себе энергии. Ей нравился
граф Белавин, это была почва, на которой молодая женщина вырастила страсть к нему. Она не любила своего
мужа и своих детей
в той мере, как способна была любить вообще, а потому она и полюбила
графа Владимира, тем более, что это чувство было свежее, сопровождалось тайной, риском и, наконец, затрагивало ее самолюбие.
Теперь произошла огласка, и оскорбленный
муж отказался от своей жены
в пользу
графа.
Неточные совпадения
На второй месяц
муж бросил ее и на восторженные ее уверения
в нежности отвечал только насмешкой и даже враждебностью, которую люди, знавшие и доброе сердце
графа и не видевшие никаких недостатков
в восторженной Лидии, никак не могли объяснить себе.
— Бетси говорила, что
граф Вронский желал быть у нас, чтобы проститься пред своим отъездом
в Ташкент. — Она не смотрела на
мужа и, очевидно, торопилась высказать всё, как это ни трудно было ей. — Я сказала, что я не могу принять его.
— Мне очень бы желалось знать, — начала она, — что пресловутая Наталья Долгорукова [Наталья Долгорукая (1714—1771) — княгиня Наталья Борисовна Долгорукова, дочь фельдмаршала
графа Б.П.Шереметева. Последовала за
мужем И.А.Долгоруковым
в ссылку. Написала «Записки» о своей жизни. Судьба ее стала темой поэмы И.И.Козлова, «Дум» К.Ф.Рылеева и других произведений.] из этого самого рода Шереметевых, которым принадлежит теперь Останкино?
— Очень!.. — отвечал
граф, но потом, спохватившись, прибавил: — Натурально, что любви к
мужу у ней не было, но ее, сколько я мог заметить, больше всего возмущает позор и срам смерти: женатый человек приезжает
в сквернейший трактиришко с пьяной женщиной и
в заключение делает какой-то глупый salto mortale!.. [смертельный прыжок!.. (лат.).] Будь у меня половина его состояния, я бы даже совсем не умер, а разве живой бы взят был на небо, и то против воли!
Извещение о приезде
графа пришло
в довольно поэтическую для Домны Осиповны минуту: она сидела
в кабинете у
мужа на диване, рядом с ним, и держала его руку
в обеих руках своих; взор ее дышал нежностью и томностью.